"Сейчас ты войдешь в тень города и город теней"
"Волшебная лампа Аладдина", фильм-сказка
"Становится точкой его челнок,
Но не так, чтоб исчезнуть совсем"
Новелла Матвеева
Чай отставь на табурет, глаза прикрой.
Колыбельную - от бед - себе пропой:
"Отступайте, злые беды,
Волки, львы и людоеды
Спят. Пора бы и тебе бы
На покой."
"Спи - нашептывает тьма - пора, пора."
Только рыхлый, как туман, фрагмент ковра
(Тот, где точка небольшая
Гладь узора нарушает)
Глаз сомкнуть не разрешает
До утра.
Не спускай с кровати ног, покуда ночь!
Ошибешься - в коридор войдешь иной,
В парк, застывший на рассвете,
В арку, где гуляет ветер,
В дом, которого на свете
Нет давно.
Птицей вскрикнет половица - и замрет.
Свет на книжную страницу упадет,
И по кругу абажура
Блики, числа и фигуры
В честь мою затеют хмурый
Хоровод.
...Ночь песок пересыпает, мнет постель...
Постепенно отступают в толщу стен
Детства старые обиды,
Запах вара и карбида,
Карта древней Атлантиды
На холсте.
Чтобы там, в тени обоев, не стареть.
Чтоб позвать меня с собою по поре
В царство рифм и унисона,
В дом старинный, полусонный,
В лабиринт, что нарисован
На ковре.
Буду с длинною стеной играть в слова,
Буду ниткой шерстяною путь свивать,
Стану, различимый слабо
В карте мелкого масштаба,
Все ушибы и ухабы
Забывать.
Двор. Скрипучий коридор. Ковер. Стена...
Там, наверно, до сих пор живет без нас
В клетке северо-восточной
Та неправильная точка?
...Да теперь она, уж точно,
Не видна.
2003-октябрь 2005, Москва
Начни с несложных дел: замри; усни; воскресни.
Распахивает пасть подземка за углом...
В другой, возможно, день все вспомнится, как песня,
Но как-нибудь потом, но как-нибудь потом.
Двухрельсовая нить и лица, лица, лица -
Тоски и суеты рассыпчатая смесь.
Как славно воспарить, воспрять и раствориться,
Но где-нибудь не здесь, но где-нибудь не здесь.
Рвануться и удрать. Пускай несется в спину
Величественный бред, отечественный дым...
Пора, мой друг, пора стаканы опрокинуть,
Но с кем-нибудь другим, но с кем-нибудь другим.
И, знаешь, хватит слов: в дурной цепи колечко
Нащупать и разъять - не правда ли, пустяк?
Всего-то и делов - добраться до конечной,
Но как-нибудь не так, ох, как-нибудь не так.
Но вновь
Поземки парафраз, троллейбусная тряска,
Подземки полонез - как будто пушек гром.
В другой, возможно, раз все вспомнится, как сказка,
Но как-нибудь потом, но как-нибудь потом.
В другой, наверно, раз все вспомнится, как сказка,
Но как-нибудь потом, но как-нибудь потом.
февраль 2006, Москва
***
Ходит вьюга по земле, круг за кругом на стекле как попало чертит ветер.
За окошком - пир горой: плошка с красною икрой, свежевымытый фарфор,
Две картины на стене, жаль, художник не в цене и, уж точно, не в расцвете...
И к привычным берегам уплывает разговор.
Наставляет мать дитя, да сбивается, твердя о зарплате и конторе:
"...Дни летят - не уследить: вот опять пора купить что-нибудь на холода.
...Что ж ты хлеб не дожевал! Стол - гляди - размалевал! Ах ты, горе мое, горе,
Никаких не хватит сил... Нет уж, больше никогда..."
Рядом бабка вторит в лад про тяжелые дела, про простуды и продукты,
Под блины, да под кагор постепенно разговор затевая о своем:
Как на стыках лет иных о снижении цены хрипло каркал репродуктор...
Про общажные пиры и домашнее шитье...
И молчит печально дед, словно сам уже не здесь - вне беседы, вне заботы.
Не сказать, чтобы устал - просто книгу прочитал до отмеченной строки...
Он, как памятник, застыл, взгляд на скатерть опустил, будто вправду видит что-то
Там, где детская рука лепит первые мазки.
Пастораль завершена. Тонкой рамою окна обведен сюжет несложный:
Хрупкий елочный наряд, ломких рюмок перегляд, робкий праздничный угар.
В ночь беседа утекла... Лишь глядит поверх стола на художника художник.
И настенные часы бьют двенадцатый удар...
1.1.2007 - 14.4.2007, Москва
А если вдруг настигнет дождь или полдень,
Блеснет луна неподходящего цвета,
Вы непременно в эту дверь постучитесь -
Она построена специально для вас.
Здесь не таверна, здесь теперь мастерская.
Универсальная... Ну да, по починке.
Мы рады видеть вас, пусть график рабочий
У нас сейчас, как никогда, напряжен.
Услуги адресные, спектр - широкий:
Крыломонтаж, духоподъем, сход с развала...
К любой проблеме наши специалисты
Отыщут индивидуальный подход.
Для дел одних сгодятся краски и лаки,
В других делах помогут пиво и гренки,
Игла и ножницы, металл или пламя -
Все заработает в умелых руках.
А если в самом деле случай тяжелый,
Мы из сосновой ветки вырастим мачту,
Вокруг по капле сконструируем море,
Потом скомандуем "Поднять паруса!".
Так поднимайтесь к нам сюда, на корабль,
Сегодня, завтра, через год или позже.
Он обнаружится на этом же месте,
Поскольку все же не плывет никуда...
июль 2006, Москва-Серпухов
Наверно, наверное, наверняка
Есть солнечный край, окруженный водою,
Прибой, и у кромки прибоя -
Дворец из песка.
Там ходит проворная рыба-игла,
Легко берега и эпохи сшивая,
А солнце недобрую память сжигает
Дотла.
Там ровно дыхание древних руин,
Где спят и во сне улыбаются камни,
Как будто бы вспомнив легенды лукавой
Зачин.
Там, светлозеленый прищуривши глаз,
Прошепчет волна, накативши внезапно,
Что счастье наступит не завтра,
А прямо сейчас.
И меж тонкорунных ручных облаков
От светлого края до светлого края
Пройдешь, по упругому ветру ступая
Легко.
Искрится ресница, но длится полет...
И к далям, где солнце закатное тлеет,
Седой человек по больничной аллее
Бредет...
Наверно... Наверное... Наверняка...
май 2006 - май 2007, Афины-Москва
"Я не знаю, где встретиться нам придется с тобой"
Михаил Львовский (?), "Глобус"
Желтеет Москва - выгорают травы. Уроки готовы, долой тетрадь!
Отец, напевая, шагает справа, до тропки сосновой рукой подать.
Закована с лета в речную глину, о вьюгах и льдинах поет вода,
И облако следом за птичьим клином несется невесть куда.
Мы чуткой осенней лесной разведкой по дальним и ближним пройдем местам.
Здесь, кажется, скоро потянут ветку от "Новых Черемушек" в Теплый Стан.
Слова за словами - и путь короче. И азимут ясен, как знак рукой.
И кажется, важное что-то очень поймешь через шаг-другой.
А солнце в зените и жарит слепо - аж черствою коркой спеклась земля.
А сын семенит потихоньку слева, кроссовками новыми всласть пыля.
С обрыва в залив, к Золотым Воротам, на гладь океанскую косит глаз,
И кажется, будто смешное что-то собрался спросить сейчас.
...И как же легко! И ничуть не странно, что пальмы с березами невпопад.
Дыхание Тихого океана вплетается в Битцевский лесопарк
И, то деловито, то бестолково под небом звенит, утекая вдаль
От Саусалито до Вострякова транзитная магистраль.
И намертво склеились все страницы потрепанной книжки... Так что с того?
Склоняется солнце. Прогулка - длится. Творится неспешное волшебство.
По пыльной тропинке шагают трое (плевать, что в картинку не впишешь год).
Им, кажется, что-то совсем простое удастся понять вот-вот.
февраль-май 2008, Москва - Сан-Франциско - Москва
Кто же так развеселился,
Что с катушек вовсе прыг?
С нашим домом приключился
Окончательный кирдык.
Домуправ наш занедужил:
Шибко вызубрив урок,
Прорубил уже наружу
Стены, дверь и потолок.
Ох, степь, степь!
Больше в доме нет стен,
Ни одной, а вместо
Всюду только белый свет,
Куда ни двинь...
Ну ладно, в гости:
Ешь-гуляй - а после?
Мастер Гриша Остер,
Подсчитай-прикинь!
Как в процессе спуска пара
Не совсем сойти с ума?
Ох, владычица Тамара,
Ой, Самара-Кострома!
Хоть бы ногтем зацепиться
За последний за причал,
Где "Всегда привык гордиться"
И "везде я повторял"...
Но ты, приятель, видно с неба.
Ну-ка, слей-ка лишний квас.
Ну и что же, что за хлебом?
Предъявите аусвайс.
Ой ты, фейс мой нестандартный -
Как звезда на рукаве.
Как же без зеленой карты
В золотой моей Москве?
Вот здрасте,
Разберись-ка с властью,
Если ты, филистер,
Нынче без гроша
И с тонкою душой?
С тем,
Бормоча лишь "Гоп-стоп",
И стою, как лобстер
На жратве большой.
Здесь, по данным Госкомстата,
Тридцать лет как город-сад.
Здесь с утра в деревне Злато
Происходят чудеса.
Ось земная, несомненно,
Прямо здесь из толщи вод
Раскаленною антенной
Протыкает небосвод.
Жизнь бедна? Душа богата -
С полпинка ты не поймешь!
Слышь, братишка мирный атом,
Ты куда меня несешь?
От предчувствий я потею,
Взлет крутой, упертый шкип...
Рейс "Москва-Кассиопея"
Пристегните ремешки...
2002-2004 Сан-Франциско - Москва
"Кто-то встал в полный рост..."
В. Высоцкий
Над покатою тропой вполнакала луна,
Черной изгородью дрок над обрывом слепым,
Глины всхлип под сапогом, да река в валунах
Шелестит со дна ущелья как шепот толпы.
Здесь уродливы деревья, уступы узки,
Вправо-влево не свернуть - ни дорог, ни причин.
Этой полночью острее глаза и клинки,
И отчетливее путь впереди различим.
Вижу, как таится враг на одной из высот,
Как томится в тяжкой дреме, почти неживой.
Ощущаю, как отряд не спеша подойдет,
Как натянется в ночи тишина тетивой.
И откашляется мглою передний рубеж,
И взовьется над скалою сигнальный костер,
Темноту и недоступность срывая с одежд,
Как с затверженных легенд романтический флер.
И внезапно тяжкий меч потеряет рука,
Неостывшая еще, но уже не моя,
И в гранитной чаше вспыхнет и вспухнет река,
Словно варево в котле, подбираясь к краям...
...Кто-то рядом скажет "свет", ну а кто - не понять.
И уже через мгновение будет светло.
И кривляка-лицедей, что играет меня,
Встанет бездны на краю и отвесит поклон.
Он-то думает, что он гениальный актер.
Он-то думает, что сам что-то волен решать.
Он не ведает, в кого звезды целят в упор,
В чьей руке закостенела меча рукоять!
...Ну да к дьяволу его. Кто вообще он такой?
А мне уже до перевала всего поворот,
Так что вымысел отставить и слякоть долой,
И посмотрим чья возьмет, чья возьмет, чья возьмет!
Темнота вокруг меня, лишь луна в небесах
Погружается в туман, точно рыба на дно.
Это значит - на камнях утром будет роса.
Это значит - ничего еще не решено.
апрель - сентябрь 2007, Москва