* * *
Брюсов Валерий Офелия
ОФЕЛИЯ Офелия гибла и пела, И пела, сплетая венки, С цветами, венками и песнью На дно опустилась реки. А. Фет Ты не сплетала венков Офелии, В руках не держала свежих цветов; К окну подбежала, в хмельном веселии, Раскрыла окно, как на радостный зов! Внизу суетилась толпа безумная, Под стуки копыт и свистки авто, Толпа деловая, нарядная, шумная, И тебя из толпы не видел никто. Кому было дело до лика странного, Высоко, высоко, в чужом окне! Чего ж ты искала, давно желанного, Блуждающим взором, внизу, на дне? Никто головы не поднял,- и с хохотом Ты кинулась вниз, на пустой гранит. И что-то упало, с тяжелым грохотом, Под зовы звонков и под стук копыт. Метнулась толна и застыла, жадная, Вкруг бедного тела, в крови, в пыли... Но жизнь шумела, все та же, нарядная, Авто и трамваи летели вдали. 1911
* * *
Брюсов Валерий Пока есть небо
ПОКА ЕСТЬ НЕБО Пока есть небо, будь доволен! Пока есть море, счастлив будь! Пока простор полей раздолен, Мир славить песней не забудь! Пока есть горы, те, что к небу Возносят пик над пеньем струй, Восторга высшего не требуй И радость жизни торжествуй! В лазури облака белеют Иль туча темная плывет; И зыби то челнок лелеют, То клонят мощный пакетбот; И небеса по серым скатам То золотом зари горят, То блещут пурпурным закатом И лед вершинный багрянят; Под ветром зыблемые нивы Бессчетных отсветов полны, И знают дивные отливы Снега под отблеском луны. Везде - торжественно и чудно, Везде - сиянья красоты, Весной стоцветно-изумрудной, Зимой - в раздольях пустоты; Как в поле, в городе мятежном Все те же краски без числа Струятся с высоты, что нежным Лучом ласкает купола; А вечером еще чудесней Даль улиц, в блеске фонарей, Все - зовы грез, все - зовы к песне: Лишь видеть и мечтать - умей. Октябрь 1917
* * *
Брюсов Валерий Раб
Раб Я - раб, и был рабом покорным Прекраснейшей из всех цариц. Пред взором, пламенным и черным, Я молча повергался ниц. Я лобызал следы сандалий На влажном утреннем песке. Меня мечтанья опьяняли, Когда царица шла к реке. И раз - мой взор, сухой и страстный, Я удержать в пыли не мог, И он скользнул к лицу прекрасной И очи бегло ей обжег... И вздрогнула она от гнева, Казнь - оскорбителям святынь! И вдаль пошла - среди напева За ней толпившихся рабынь. И в ту же ночь я был прикован У ложа царского, как пес. И весь дрожал я, очарован Предчувствием безвестных грез. Она вошла стопой неспешной, Как только жрицы входят в храм, Такой прекрасной и безгрешной, Что было тягостно очам. И падали ее одежды До ткани, бывшей на груди... И в ужасе сомкнул я вежды... Но голос мне шепнул: гляди! И юноша скользнул к постели. Она, покорная, ждала... Лампад светильни прошипели, Настала тишина и мгла. И было все на бред похоже! Я был свидетель чар ночных, Всего, что тайно кроет ложе, Их содроганий, стонов их. Я утром увидал их - рядом! Еще дрожащих в смене грез! И вплоть до дня впивался взглядом, - Прикован к ложу их, как пес. Вот сослан я в каменоломню, Дроблю гранит, стирая кровь. Но эту ночь я помню! помню! О, если б пережить все - вновь! Ноябрь 1900
* * *
Брюсов Валерий Тени
ТЕНИ Сладострастные тени на темной постели окружили, легли, притаились, манят. Наклоняются груди, сгибаются спины, веет жгучий, тягучий, глухой аромат. И, без силы подняться, без воли прижаться и вдавить свои пальцы в округлости плеч, Точно труп наблюдаю бесстыдные тени в раздражающем блеске курящихся свеч; Наблюдаю в мерцаньи колен изваянья, беломраморность бедер, оттенки волос... А дымящее пламя взвивается в вихре и сливает тела в разноцветный хаос. О, далекое утро на вспененном взморье, странно-алые краски стыдливой зари! О, весенние звуки в серебряном сердце и твой сказочно-ласковый образ, Мари! Это утро за ночью, за мигом признанья, перламутрово-чистое утро любви, Это утро, и воздух, и солнце, и чайки, и везде - точно отблеск - улыбки твои! Озаренный, смущенный, ребенок влюбленный, я бессильно плыву в безграничности грез... А дымящее пламя взвивается в вихре и сливает мечты в разноцветный хаос. 1895
* * *
Брюсов Валерий Быть без людей
БЫТЬ БЕЗ ЛЮДЕЙ В лицо мне веет ветер нежащий, На тучах алый блеск погас, И вновь, как в верное прибежище, Вступаю я в вечерний час. Вот кто-то, с ласковым пристрастием, Со всех сторон протянет тьму, И я упьюсь недолгим счастием: Быть без людей, быть одному! Май-июль 1907
|
|
|
Сайт "Художники" Доска об'явлений для музыкантов |