Облака косой строкой на восток,
Белой пылью ускользает жара.
На обочине прохладный песок,
По дороге гонят скот умирать.
Припев:
Тень стрижа скользнет по мелкой воде
Рыба, дернувшись, ухватит блесну,
А пока что ветры дуют весь день
И полночи не дают нам уснуть.
Донна, донна, донна...
Машинисты говорят: "замолчи,
И не думай, будто кто-нибудь слеп.
Если ты не хочешь сгинуть в печи,
Почему ты не сорвешься им вслед?"
Припев
Кто свободен, твердо знает одно:
Держит воздух. Оставайся ничей.
Те, кто нем - идут без звука под нож,
Никогда не понимая - зачем.
Припев
Джига железной дороги -
Часто-часто стучат колеса
Рвать случайные строки
так же просто, как брать без спроса.
Всякое лыко к сроку,
Всякая лента вплетется в косу
джиги железной дороги.
Мимо летят минуты,
Рельсы, версты, столбы, километры,
Дым и запах мазута,
Память сердца со встречным ветром.
Все со всем перепутав,
Мысли-мгновенья скользят по следу
пролетевшей минуты.
Кто-то дремлет, усталый,
От иных разит перегаром,
Выйди в прохладный тамбур,
Стук да дым, разговор, гитара.
Ночь, и пылают шпалы
Так, что плавятся рельсы от жара
джиги железной дороги.
Ни роду, ни племени, ни пламени, ни языка.
Ни слова, ни весточки, лишь память о том, чего нет,
смеется над временем, и бьются, как птицы в силках,
Заблудшие души в безнадежно чужой стороне.
И беседы на кухнях все чаще текут не о том,
Остается на сердце осадок несказанных фраз.
Вместо мысленных молний - словесный раскатистый гром.
Я боюсь даже думать о том, что осталось от нас.
Полночные истины, обрывки вчерашних надежд,
С овчинку покажутся при вспышке контрольной беды.
Имевшие веру давно разошлись по воде -
Отчего же хранители веры боятся воды?
Встретить весть об измене и не измениться в лице -
Наши новые правила, доблесть текущего дня.
Автоматная очередь быстро меняет акцент.
Я уже не уверен, что завтра мы сможем друг друга понять.
Ни роду, ни племени - скитальцы заброшенных трасс.
Дарящие свет вечно манят летящих на свет.
На нездешних дорогах, на режущих воздух ветрах
Оставит нас цепкая память о том, чего нет.
- Вайя-Верево, вот и весна.
Отчего ты не рада, отчего ты грустна?
Пой, веселись, пока молода,
Бабье горе в слезах, бабьи слезы - вода.
Вайя-Верево, о чём тебе петь?
Я была б весела, были б силы терпеть.
Мое тело давно стало частью полей
И мне столько лет, сколько этой земле.
Просто каждый выстрел в каждой войне
Рикошетом ударил по мне,
Просто у всех моих единоверцев
След танковых гусениц в сердце.
- Вайя-Верево, Воронья гора.
До первой крови, а там - не игра.
Куда вытечет кровь, там вырастет страх
Через чертополох на палёных полях.
А пьяный дьяк разливает - причащайся, поможет! -
Но я чувствую грязь каждой клеточкой кожи,
И признать камуфляж за венчальное платье
Может только слепой или тот, кому платят.
А дорога свободна, на ней - ни души,
Лишь поваленный лес шелестит: "Поспеши!".
По-твоему, рано, по-моему, пора,
И за спором опять нам не спать до утра.
Мы уйдём.
Послезавтра.
Но лучше бы было -
вчера.
Так случилось сегодня, так было и раньше, так будет и впредь:
В одночасье меняется ветер, на улицах пахнет весной.
Чуешь: где-то в груди разгорается радость - позволь ей запеть.
Я пойму: то же самое здесь и сейчас происходит со мной.
Торопись со сведением счётов, спеши попрощаться с зимой.
В эту воду войдут только те, у кого за душой чистота.
Если руки пусты, если нечего ждать - уходи с головой!
Только ручка оставит прерывистый след на тетрадных листах.
Припев: На вершине волны, на пределе всех чувств мы влетели в весну,
И танцуем босые на талом снегу - отказаться невмочь.
Половодье втянуло нас в водоворот - я со всеми тону
В том, чего я боюсь, в том, о чём я прошу в беспокойную ночь.
Мы летим, подставляя весеннему ветру свои паруса,
И спешим расплескать всё, что долгой зимой накипело в душе:
Незаслуженный праздник, неверное счастье, шальные глаза,
Непокрытые головы, верба, смола на походном ноже.
Припев.