|
|
Город. На карте, конечно, есть Город-Столп, конкретно в Польше. Но он ведь совсем из другой сказки... На хроники пролив нещадный свет, Ни слова не найдешь про Город-Столп: Надежно заметен на карте след Во избежанье любопытных толп. И магия, как Землю ни крути, Какой махиной стены ни тарань, Сгибает в кольца ломкие пути И создает невидимую грань. Здесь цвет преобразился в колорит, Вмороженный в слоистые века, И пушка у ворот не говорит Затем, что мало смыслит в языках, И тролль, что под мостом живет во рву И должен плату требовать за въезд Уже лет двести спит не наяву, Не пьет вина и никого не ест. А мы все снаряжаем караван И козней ждем от ворога извне, Забыв, что держит нас волшбы дурман От копий и копеек в стороне. И я, в Аид собравшись или в Рим -- Покрытие дорог решит исход -- Бурчу под нос: "гори, огонь, гори", Да все никак не поверну вперед. ---- ---- авг 2003 -- 01 фев 2004
Хризантема. ...А ещё говорят, что цветы, подаренные от чистого сердца, стоят дольше. Темы нет. Скажу себе: да будет тема! В пляс пойду без всякой печки, из угла. Из угла смотрю и вижу: хризантема Доминирует над краешком стола. Листья жухлые, бутылка вместо вазы, Не парадный -- жёлтый будничный наряд. Анонимная, бездумная проказа -- Но стоит уже пятнадцать дней подряд. Знаю, кто, но сам бы в это не поверил: Не весне того рассудок сокрушить, Кто глядит в бронестекло айтишной двери, (*) Услаждая слух дыханием машин. Но стоит, одна среди кремня и стали, Хризантема -- может, просто повезло, Может, сердце это чистым посчитали: Чистый лист оно, не умыслов, ни слов. 23 марта 2006 года (*) У нас на работе дверь в серверную действительно стеклянная.
Идеальная женщина — это такая, с которой можно проговорить всю ночь, но с которой всё-таки нельзя проговорить всю ночь. Из суровых мужских разговоров. Может, хватит о погоде, есть другие темы, вроде, Я смотрю перед собою — нет шпаргалки на столе. Может, ей неинтересна эта авторская песня, Ну а мне кино до фени, я там не был триста лет. То на стуле зябко двинусь. У меня, конечно, линукс, У неё ремонт на кухне, и в химчистке два ковра. Хорошо тут пахнет ночью! Только ноги ищут почву Там, где, в общем-то, на крылья полагаться бы пора. Говорю, что был в походе, и, опять же, о погоде: Повезло с погодой, право! — А в Голландии весной, Говорит она, прекрасно. Светит месяц, светит ясный, Светит прямо в чашку, благо я сижу к нему спиной. К спорту оба равнодушны. Что цветёт? Не знаю. Душно. Ты танцуешь? Я танцую, жаль, что тесно здесь у нас. Может быть, ещё по чаю? Пью и ногти изучаю, И на скатерти узоры, чтоб не видеть этих глаз. Ляжешь в комнате? Вот мыло, полотенце где-то было. Зажигалка тоже будет, если хочешь — закури. Остаётся до рассвета два часа, а скоро лето, А у нас для разговора темы нету, хоть умри. 17.05.2009
Яблоневый сад. Вадиму Алексееву. Да, помню: стоял я на этом же месте, И падали яблоки, в руки просясь, И маленький, Богом забытый оркестрик На крыше играл нескончаемый вальс. Да, помню: ушел я из этого сада, Хоть было не надо других мне садов, Так что же теперь танцевать до упаду Средь пней да обломков ограды и льдов. Уж лучше на Кольском, ценой полужизни, У печки, под лампой устрою свой сад -- И желтое солнце над тундрой зависнет, И время неслышно помчится назад. И купы могучих деревьев восстанут Из пепла, и яблоки вверх полетят, А прошлая дата билета составу Велит против ветра свистеть по путям. И, пятясь, на том же сойду полустанке, И в этот же сад, попрощавшись, войду, И время вернется в привычные рамки -- А я не вернусь. Я останусь в саду. Пока же -- пою в завывающем ветре. Подобных даров -- от себя -- не принять! Трубач, кларнетист, отзовитесь, ответьте, Да что там -- хотя бы услышьте меня... д. Овсяники, август 2004 года
D F#m У колдуна не жизнь, а тридцать три несчастья, Em A Но ты вдолби сей факт любителям чудес. С утра чихнул - и целый день потом ненастье, На пса прикрикнул - тот подумал и исчез! G A Hm Ах, что за жизнь, не жизнь, а казнь: G A Hm Не ошибись, не сплюнь, не сглазь. G A D Видал бы я того, кто выдумал все сказки, G A Dm Остался б он немедленно без глаз!.. A7 Ой! Пусть знанью магов силы многие подвластны, Любовь и смерть не внемлют воле дивных слов; Нам никого не сделать верным иль безгласным, С души раба не смыть вовеки след оков. Какая мощь - за грошь, за так, Трави, мол, тещ, лечи собак. Вот кто придет сейчас ко мне за приворотом -- Пускай с размаху сядет на маяк!.. Ой! Цари земные жаждут славы и богатства; Кто, как не я, во всем обязан им помочь: В одно мгновенье научить полки сражаться, Набить казну и за соседа выдать дочь. Да ты народ бы свой спросил -- Он целый год лежит без сил, Упились кровушки мздоимцы-царедворцы, Я б их в мышей летучих превратил!.. Ой! Искать бы истину в лесах, вдали отсюда, Внимать ручьям, бродить, выращивать цветы, Но не укрыться от охотников до чуда, Не ускользнуть от вездесущей суеты, Не зарастет ко мне тропа, Пройдет народ, придет толпа. Вот кто ко мне сейчас шагает по дорожке, Пусть повстречает трехфутового клопа! Ой! Не вешать нос, глядишь, и небо прояснится; Вернулся пес, сошел влюбленный с маяка; Пускай придворными отныне будут птицы, Ну а Гомер давно прославился в веках... Текут века сквозь мир, сквозь сон, Течет река, изогнут склон, На изумрудных хОлмах мирные селенья, А в облаках златого солнца синий трон. У колдуна не жизнь, а недоразуменье...
Hm F# Hm Дай передышку разгневанной тверди, Em Hm G F# Взрывая песок, оскользаясь на льду: Hm D Em G Ты, человек, убегаешь от смерти, Hm F# Hm Идя у нее в поводу! Вдаль, по-над пропастью, побоку ветры, Покуда мелькает сквозь ливень и град В скалах просвет шириною в полметра -- Ворота, ведущие в ад. [->C#m] Чу! Небо вспыхнет, расколется звонко, И ангел с мечом объявляет финал: -- Что, человек, принесет эта гонка? Зачем ты ее начинал? [->Dm] Вслушавшись, вздрогнешь, застынешь, устанешь; Все же, кроша под подошвой гранит, Прыгнешь во тьму, за ворота, но там -- лишь надпись: "Level complete". ---- ---- Константин Уварин, 20 марта 2001 -- 19 июля 2003. ed 26.10.2003 ed 04.04.2007
Письмо из Рима. А.М.Ф. Кроме того, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен. 1. Am Dm E Am Горы далеки и бледны, где уж там -- дойдешь, не дойдешь! Am Dm G C Вроде дотянул до весны, а не верю сам ни на грош, A7 Gm A7 Dm Будто есть дорога до них, будто дело только в цене... Dm6 Am E Am Нет на свете гор никаких. Я и здесь доволен. Вполне. Как дела? Да в общем, никак. Мне не докучают враги. Я вчера смотрел на закат, а сегодня пек пироги, Я, когда по лестнице лез, шею чуть себе не свернул. Завтра, может, выедем в лес провожать снегов белизну. На моих обоях висит график деловых четвергов, Вычерчен, точен и красив, только я к нему не готов, Мне б со счету сбиться шагам, коль видны вершины в окно, А ведется счет четвергам, вторникам -- не все ли равно... 2. [Исполнять (если исполнять) по сути так же, но на тон выше] Высекает цели рентген в глыбе недоделанных дел. Как мне надоел Карфаген, впрочем, мне и Рим надоел; Дальше извини, что без гор: сквозь века и страны все то ж. Дальше тоже будет простор, где уж там -- дойдешь, не дойдешь. Шелестят над морем дожди и триремы тают в волнах. Погоди еще, подожди, в грохоте осядет стена! Катапульты ядрами бьют, топчутся когорты в пыли, Гуси улетели на юг, а с востока гунны пришли. -------- 01.03.02 - 04.03.02, плюс поздняя правка
Ракета Ну какой ты дурак, что поставил ракету в сарай! Твой летающий дом разгадали едва ли не сразу. Впрочем, здесь чудаков уважают: оно не заразно, Чуть смешно, и, вдобавок, есть с кем потрындеть о мирах. Да, уже научился в реакторе гнать самогон И в подсобном хозяйстве под воду использовать баки. Неплохая судьба: не в хлеву, не в гробу, не в бараке, И слывешь добряком, и резерв, если что, под замком. Нет, продать на цветмет -- это лишнее: сам собирал. Помнишь, платы печатные, гомон запОлночь на кухне... Оказалось, тобой не подпертое небо не рухнет, Но какой ты дурак, что поставил ракету в сарай. Видишь, в крыше дыра, пробивается первый снежок. Осью ткни гироскоп в облака, что сокрыли светила. Может, выйдет продуть паутиной заросший движок, Только б выгнать кукушку, что в соплах давно угнездилась. Ты такой же бродяга, и место твое -- не твое. Постоялица эта кукует ленивей с годами. Разве жизнь безопасна? Где гибель не косит рядами, Там все так же смертельны забвение и забытье. Так что ключ -- не под спуд, а на старт. Покатаешь селян, Навестишь корешей по созвездиям Льва и Медузы, И сквозь вакуум, все еще помнящий жаркие дюзы, Проплывет синий шарик -- родная отныне Земля. 2005
-- Вот не смогут снова стать людьми -- Это что, как плакать -- и то забудут. "Ходячий замок" Вот и боле не летать: отбежал, устал; Человеком думал стать, так пожалуйста! Против двери вешал перья: моё, не тронь, А годнЫ они теперь разве что в огонь. Что ж не свищешь, соловей, глядя нА небо? Козырь там же, в рукаве, вшитый намертво. Не хоромин тут вина со богатствами, Тянет книзу не мошна, а бока свои. Вот и видно, что терять больше нечего. Крылья -- в печку, матерясь, ближе к вечеру, А под утро во лесок, посох вытешу, И пешком да на восток -- может выдержу. Где бы, Господи, найти чудеса Твои? Вот и царство на пути Тридесятое. Там в колдуньин во дворец, за заклятием, А она тебе в торец и в объятия: "Где ты, нелюдь, пропадал, чье вино лакал, Что не виден ни звездАм и ни облаку?" Вот и в перьях вся ладонь, вот и клеть вокруг, И не молодец ты добрый, а ведьмин друг. И нетрудно убежать, птицей, рыбой ли, Спят на башнях сторожа, и спасибо им, Да куницей во всю прыть в дом купеческий, Только б облик не забыть человеческий.
ТВОРЧЕСКИЙ ОБЫСК То ли это чахлый закос под Изюбря. То ли это антураж известного рассказа Сапковского. То ли это просто "Все умерли, Таня осталась одна". "Все уже умерли. Здесь никто не живёт", - Вяло поют ворот потемневших петли. - "Ты же пошёл в поход - так иди в обход! Ты же решил ходить - так иди, не медли". "Всё уже было. То есть, не ты один Рылся в обрывках писем, огнём омытых, В поисках сути", - устало вздохнёт камин. "В поисках судеб", - прошаркают пола плиты. "Всё уже. Хватит. Уйди", - шелестят тома. Роз лепестки меж страниц: "Никого не выдам!" Под балдахином кровати сгустилась тьма, Чтобы ты тайну ложа не выдал книгам. Здесь поумней умы расшибали лбы, Здесь поострей сюжет загибался в корчах! Всё, литератор. Уйди из моей судьбы. Все уже умерли. Этим начни и кончи. (с) А. Меллер, 05.19.2006 Оригинал: http://ameller.livejournal.com/144681.html?nc=10
Собака лает неспроста (Пожалуйста, держите пса!): Я взял от остановки старт К метро по месту жительства. В висках клокочет ураган, И бьется в стекла искрами И смотрит в ухо, как наган, Восхода глаз единственный. Я турникет, сбавляя прыть, Прорву, как ленту финиша, А Дарданелл не переплыть Ни мне, ни многим нынешним; Нет, я не Байрон. Я никто. Хандра не друг -- начальница. Живу, как офисный планктон. Бегу, как получается.
Ужастик Тук-тук-тук, это не ко мне. Не помчусь открывать босой. Не ко мне, не в моем окне, Ни под алым парусом, ни с косой. Так свистит ветер по ночам. Так шуршит осень во дворе. И никто вовсе не стучал. Это померещилось, помере... Тук-тук-тук, открываю дверь. Как темно, не видать лица. Говорит: "...верь или не верь, Реки высыхают, горят леса. Зверь бежит из своей норы, Ураган сносит города, Эскимос стонет от жары, Воздух ядовит и горька вода. Правят бал слуги темных сил, Их вожак жаден, зол и глуп. Только ты можешь мир спасти. Дай мне хоть десятку на Сьерра-клуб!" (а Сьерра-клуб -- это такой американский Гринпис, если кто не в теме) (c) Julia Genyuk, 14.10.2005, кроме текста в скобках в конце Оригинал: http://yucca.livejournal.com/134441.html#cutid1
|
Сайт "Художники" Доска об'явлений для музыкантов |