Да, все не то!
И все не так!
Добро с кнутом,
И за пятак
Дадут без поводов-причин
Под дых на взлете.
Пусть, словно дичь
Нас гонят псы,
А ты не хнычь,
Вон, хоть в кусты,
А там тайга: ищи-свищи -
Хрен нас возьмете...
Но все не то,
И все не так!
Готов вам сто
Я дать из ста,
Что и в кустах уже нас ждут
И на болоте.
И цепь флажков
Нам как черта.
Теряем что?
Да ни черта!
Так я уж лучше за черту:
Хрен нас возьмете...
Да, все не то!
И все не так!
И вой - как стон -
Упал вожак,
И егерь с поднятым ружьем
Стоит напротив.
А ну, щенки,
Отставить вой!
Клыки крепки?
Тогда за мной!
Найдем лазейку и уйдем:
Хрен нас возьмете...
Опять не то?
Охотник крут?
Ну, коль хвостом
К стене припрут,
Не преклоню башку я, как
На эшафоте.
Умру легко:
Печаль - пуста.
Мне бы кого
Из них достать.
И прохрипеть, летя во мрак:
Хрен нас возьмете!
(14 июля 2009 - 9 мая 2013)
Пробивается луч света серый,
Полосою ложится невнятной.
Там, за окнами - улицам, скверам
Сны еще предрассветные снятся.
Спят мальчишки: каникулы в школе.
Подремать бы и мне часик тоже,
Но голодный зверек моей боли
Пробудился и плоть мою гложет.
Тело рвет и сознание в клочья.
Закричу, нет терпеть больше силы.
Сердце бешенным бьется комочком.
Вспышка! Мрак... И боль отпустила.
Пробивается луч света робкий
Сквозь неплотно прикрытые шторы.
На пол стелется узенькой тропкой
К недоступным мечтам и просторам.
Встать, пройтись бы, но силы не хватит:
Закрываю глаза... Плечи ноют...
Голоса... свет... и я - не в кровати -
В коридоре стою, за стеною.
Что за бред? Не пойму, в чем причина -
Доктор... мама... в кульке апельсины...
"Вы же знали... неизлечимо...
К сожалению, здесь мы бессильны...".
Пробивается луч света пыльный
В полумраке больничной палаты.
Расправляю затекшие крылья.
Жаль, что в жизни мы... не крылаты.
(13 октября 2007 - 6 января 2014)
1.
Мой друг все чаще стал писать про снег,
Что засыпает крыши, мостовую, землю
И клены, что под этим снегом дремлют,
И будут так дремать: и год, и век.
Ничто не потревожит их покой:
Ни мая сумасшедшее цветенье,
Ни в зной июльский жажда легкой тени,
Ни октября прощание с листвой.
Такая беззаботная нирвана
В тех бессюжетных беспредметных снах,
Бредущих бесконечным караваном...
Снег падает, не тая на щеках,
Но манна снега мнима и обманна...
Лишь белый пепел, белый-белый прах.
2.
Мой друг все чаще стал писать про свет:
Не тот, что дарит пробужденье утром,
Лазурно-розовым раскрасив перламутром
Все небо, растворяя ночи след.
Не робкий сполох на пороге тьмы
Заката углей, что вот-вот остынут,
Не полдня с высоты небес лавина,
Грозящая теней намеки смыть.
Не рыжие клыки костра-собаки,
Что нас хранит от нечисти ночной,
Не теплый маячок свечи, не факел...
Я в этот свет не верю неземной,
Что источает бледный диск во мраке:
В нем только вечный холод и покой.
3.
Мой друг все чаще стал писать про смерть.
Не по себе мне: странно, непривычно.
Спросить - нарушить правила приличий,
Вдруг, просто осень - листьев круговерть?
Друг улыбнется: "Сбрендил, старина?
Тот не поэт, кто не писал о смерти!
Еще котел наш не нагрели черти:
Там и без нас работы до хрена!"
Добавит: "Не заходишь отчего-то.
Где пропадаешь? Редким гостем стал".
А я отвечу, мол, семья, работа...
Сметаю текст с экранного листа,
Вновь набираю - раз, наверно, в сотый-
Слова: "Мой друг все чаще стал писать..."
(ноябрь 2010 - август 2012)
Не верь, не бойся, не проси -
Кто б подсказал немного раньше.
Но ты не замечала фальши.
Ах, как же был обман красив.
И ты поверила ему,
Как никому до той минуты,
В одно мгновенье жизнь всю спутав,
Сама не зная, почему.
Не верь, не бойся, не проси -
Страх для любви - топор и плаха,
Но велики глаза у страха -
Давно известно на Руси.
Ты так боялась, что твой сон
Уйдет порою предрассветной,
Растаяв дымом сигаретным
Над столиком на двух персон.
Не верь, не бойся, не проси -
ни вздоха, ни глотка, ни жмени,
Но ты не знала, к сожаленью,
Три этих правила простых.
И ты просила небеса
Нет, не любви его признаний.
Хотя б отсрочить расставанье:
На день. На час! На полчаса!!
Не верь, не бойся, не проси -
Не учит жизнь, так время лечит.
Напрасны хлопоты и речи,
Коль у подъезда ждет такси.
Закрыта дверь, И где взять сил,
Чтобы начать жить завтра снова,
Когда стучат в висках три слова:
Не верь, не бойся, не проси.
(27 января 2009 - 10 мая 2013)
Секрета никакого нет:
Я грезил небом, с детских лет,
Мне в вышине инверсный след
Тревожил душу.
В колодце городском двора
Иль в поле среди вольных трав -
Гадал я, голову задрав:
Миг или Тушка.
В тех детских снах
Цветет весна,
По Маяку парад в Москве,
И из открытых окон музыка слышна.
Лист жизни чист,
И день лучист,
И самолеты в синеве
Средь облаков танцуют свой небесный твист
Дорога в небо непроста,
Не всем подвластна крыльев сталь -
Но стала детская мечта
Моей работой.
И в карусели будних дней
Не охладел душою к ней.
На этом свете жизни нет
Мне без полетов.
Рассвет-закат
Зарей горят,
Промозглой ночью, в ясный день -
Я встрече с небом каждый раз по-детски рад.
И вновь на "бис" -
Турбины свист -
Чудесней музыки нигде
Ты не найдешь, чтоб станцевать небесный твист.
Рассчет холодный и кураж:
Разгон в пике, потом вираж,
Тот, кто увидит танец наш,
Воскликнет: "Браво!"...
Все хорошо, но есть изъян:
Уходят лучшие друзья,
И ничего уже нельзя
Теперь исправить.
Не в этот раз,
Не пробил час,
Когда неслышимый другим
Дежурный ангел позовет в дорогу нас.
И с ветки вниз,
Как желтый лист,
Мы над землею закружим,
В последний раз танцуя свой небесный твист.
(16 февраля 2012)
Бредет по Питеру сентябрь нежаркий
По переулкам, линиям, аллеям,
Дубов и кленов экзотические марки
На неотправленные письма лета клеет.
На купола Никольского собора,
Исакия, Казани и Успенья.
На стены зданий, на столбы и на заборы,
Но век не долог тех посланий, к сожаленью.
Их смоет затяжных дождей вода...
Никто не прочитает никогда...
Осенних писем,
Осенних писем.
Итог от нашего желанья независим.
И потускнеет золото и медь
Страниц, которым суждено истлеть...
Ну а пока тех марок целый ворох
У сентября: бордовых, желтых, алых,
На все, что только подвернется, без разбору
То аккуратно лепит их, то - как попало.
На Невского блестящие витрины
И на гранит шершавый парапетов,
На мрамор львов и коллонад дворцов старинных,
Но не прочтет никто увы тех писем лета
Им предстоит отправится в полет...
Растреплет их и в море унесет...
Осенний ветер,
Осенний ветер!
Туман с Невы прогонит на рассвете,
Где, как в истоме утренней коты,
Пролеты-спины выгнули мосты...
Еще после полудня припекает,
И царствуют фонтаны в Петергофе.
И синеве небес нет ни конца, ни края:
Я наслаждаюсь ей и ароматным кофе.
Неделя-две у сентября в запасе,
Пока погода вовсе не раскиснет,
Пейзажи все в оттенки серого раскрасив,
На город высыпет из туч холодный бисер...
Есть и теплей, и краше города...
Но ты остался в сердце навсегда...
Осенний Питер!
Осенний Питер!
Немые Сфинксы мыслями - в Египте.
Там хорошо - понятно и без слов.
Чего же вас на север занесло?
Осенний Питер!
Осенний Питер!
Прекрасные львы-девы, не молчите:
Вам снится теплый величавый Нил,
Так чем же Финский вас залив пленил?
(20 сентября 2012 - 25 октября 2013)
Острой болью навылет прошит:
Аж в глазах круги и белым-бело.
У меня перелом души.
У меня души перелом.
Надо мною склонились врачи.
Говорят: "Фигня! Не смертельно, мол!
И не стонет, и не кричит.
Значит, можно не ставить укол".
Да, на кой мне уколы сейчас?
Эту боль унять - нет лекарств пока.
Что ж, кричать ее на показ?
Я и так свалял дурака.
Все держал ее взаперти
(Сто причин найти, тут любой горазд).
Эй, душа, еще потерпи:
Уж сегодня - в последний раз.
Только этим последним разам
Получился что-то черед большой.
Да! Себя обманул я сам,
В обещанья играя с душой.
Вы поймите: живая она -
Не тверда, как сталь, не гибка, как жесть.
И совсем не ее вина,
Что предел терпению есть.
Как теперь мне калекой жить?..
Иль по венам разок-другой стеклом...
У меня перелом души.
У меня души перелом.
(16 июля 2007)
Простите нас, мамзель!
Что с нас возьмешь? Солдаты.
И слов любви, увы,
Не свяжем даже двух.
Мы путаем шинель
С Шанелью Вашей пятой,
Канавы и канвы
Не различим на слух.
Вуали, кружева,
Чулочки и корсеты
Не ценим мы, хоть плач,
Но спрячьте свой укор:
Покуда плоть жива,
На краткость встреч не сетуй -
В любой момент трубач
Сыграть нам может "Сбор".
Опять привычный лад
Над суетой поднимет,
И ринемся с плеча
Рубить мы вражью рать.
И каждый, стар и млад,
Конечно вспомнит имя,
Что сможет в смертный час
С улыбкой прошептать.
Простите нас, мамзель!
Нон веритас ин вино -
Изрядно мы пьяны
И шутим невпопад.
Мы возвратимся. Все:
Живы и невредимы,
Что б вас обнять, иных
Не надо нам наград.
Мы возвратимся все,
Молитвами хранимы.
Вы ждите. Нам иных
Не надобно наград.
(10 октября 2011 - декабрь 2013)
Каждый решает сам: пуст его стакан наполовину или полон
Жизнь стремительно прекрасна!
И печально коротка.
А мы жжем ее напрасно
И пускаем с молотка!
Разбазариваем денно,
Просыпаем по ночам.
И легко, непринужденно
Дарим с барского плеча.
Рассыпаем горстью бодро,
Дескать, веселись народ.
Подставляйте крынки, ведра,
Пока барин раздает.
Верим мы, не оскудеет
У дающего рука.
В общем - здравая идея,
Не зацепишь дно пока.
Жизнь прекрасна: нет вопросоов!
Но скажите мне: на кой
Мы придумываем способ,
Как "убить" часок-другой?
Жизнь меняем на забавы,
Не ценя ее при том.
Раздаем ее направо
И налево... раздаем.
Но... однажды дремы мутной
С глаз спадает пелена...
Мы обыденной минуты
Цену познаем сполна.
Это позднее прозренье
Словно в бочке дегтя мед,
Пусть твердят, что время - деньги,
Только кто ж нам их вернет?
(11 сентября 2006 - 24 сентября 2012)
