Черт бы побрал эту слякоть в башке.
Тело на воле, а сердце - в мешке.
Я похоронен под толщей цепей.
Вот бы взорвать, только нужен заряд посильней.
Динамит!
Мускулы сводит, и мозг устает -
Сколько же лет - то назад, то вперед,
вслед за агонией - анабиоз.
Где же конец эпилепсии будней и грез?
Динамит!
Трудно молчать, да не хочется петь.
Руки зудят, да не просится плеть;
жутко: все те же четыре стены -
пусть монастырь, только б ночью не мучили сны.
Динамит!
Надо б и впрямь заложить динамит -
полно скулить - пусть рванет и дымит!
Бог с ней, с потерею рук или ног,
главное: бац - и ни зги, никого, и молчок.
Динамит!
13.11.90(171)
Годы дождей перекрыты неделей рассветов,
Зеркало зимних камней и живые цветы -
Все это было когда-то. Сейчас это где-то.
И все это сильнее, чем я, это все сильнее, чем ты.
Праздники хрупких ночей в ожидании лета,
мутные стены домов в серебристых краях -
были бы снова мы там, где вращение света.
Но все это сильнее, чем ты, это все сильнее, чем я.
Сладкая пыль поездов...
Я уйду в бесконечность забвенья,
Но вернусь для того,
Чтобы вырвать из каменных снов
Только шесть неуслышанных слов
И несказанных мной.
Легкий туман сигарет над вином откровенья.
Лица, слова, имена, поезда и друзья.
Позднее золото правды в моём отреченьи.
Но все это сильнее, чем ты, это все сильнее, чем я.
Праздники лета короче, чем небо зимы.
И все это сильнее, чем мы.
18.8.85(113)
Лежа в воде, ты смотришь на солнце. Утром оно на востоке.
Утром прохладно - ты синего цвета. Медуза вползает на ноги.
Я удивленно слежу за тобой, кусты раздвигая руками. .
Злая медуза лежит на ноге. Я руки ломаю кустами.
Близится полдень. Искрится вода. Солнце к зениту взлетает.
Жарко к полудню - ты красного цвета. Медуза на грудь заползает.
Я восхищенно слежу за тобой, кусты раздвигая зубами.
Злая медуза лежит на груди. Я зубы ломаю ветвями.
Вечером солнце садится на запад, жара понемногу спадает.
Вечером душно - ты бурого цвета. Медуза на нос заползает.
Я умиленно слежу за тобой, кусты раздвигая ушами.
Злая медуза лежит на носу. И уши ломаются сами.
Солнце ночами с другой стороны, и нету луны - непонятно...
Ночью темно - ты серого цвета. Медуза сползает обратно.
Я в темноте выхожу из кустов, цепляясь за камни ногами,
Не вижу медузы, не вижу тебя и ноги ломаю камнями.
До крови об камни стирая живот, к тебе подползаю змеёю.
Я чувствую скользкое тело твое, медузу лишаю покоя.
Забрезжил рассвет. И уносит меня в открытое море волною...
Ты белого цвета. В кусты ты уходишь. Медуза скользит под ногою.
17.8.88(158))
Злая осень приходит в кромешной ночи,
отбирает у сонного лета ключи
от надменных светил, от тепла и тиши,
от безумных стихий, от беспечной души.
Всё во власти покоя, в объятиях сна.
Но тревогой предчувствий звенит тишина.
И срывается ветер, взрывается дождь.
И к утру прежний мир на себя не похож.
Злая осень.
16.10.97(192)
просыпаемся мы и не можем понять,
как же так всё за раз удалось потерять
что весной родилось, что всё лето жило,
за ночь смыло дождём, за ночь ветром смело.
Угнетает сознанье промозглостью луж,
Заливает хандрой раскуроченность душ,
покрывает мечту ледяным полотном,
поражает надежду забвеньем и сном
злая осень.
Осень хохочет,
Насаждая господство бессмысленных стуж.
Осень не хочет
Примириться с теплом растревоженных душ.
Злая осень.
Злая осень в груди поселяет бронхит,
Исступлённо от злобы морозом скрипит,
дарит мрачную скуку простуд небесам
и холодные ветры - озябшим рукам.
Неизбежность зимы добавляет во сны,
в забытьё погружает до новой весны,
и злорадно смеётся, когда от тоски
мы безропотно ей посвящаем стихи.
Злая осень.
Злая осень к любви размывает пути,
раскалённую кровь окунает в дожди,
загоняет в дома, под зонты и в плащи,
обрывает листву с беззащитной души.
Видно, осень на всё так свирепа и зла,
что родиться решилось в объятьях тепла,
и посмело цвести и не думать о ней,
разрушает, сметает всё злей и больней злая осень.
Покуда мы рядом, часы как секунды бегут.
Вокзалов, кварталов и лиц череда без просвета.
И, стало быть, надо суметь средь мельканья минут
Почувствовать вечность и быть благодарным за это.
Двойное дыханье, двойное биенье сердец,
до боли родное, живущее вне расстоянья...
И с каждым желаньем пространству приходит конец,
и время смолкает, в себе растворяя прощанье.
Но приходит час,
и жизнь опять толкает нас
к своим домам, в обратный путь.
Опять на дно, опять уснуть
на целый век. Успеть забыть
как можно жить и как любить.
Но все простить, и все сберечь
до новых встреч.
Все светлые грезы сбываются в наших руках:
И теплые ливни, и звезды, и солнце, и море.
То нежные слезы - то пламя вскипает в глазах.
И странное чувство единства в согласьи и спорах.
И, видно, так надо - не зря ведь дано голосам
и в лад и синхронно звучать, порождая смятенье.
Покуда мы рядом не хочется верить часам,
по стрелкам и датам подсчитывать час разделенья.
От встречи до встречи - пустыня тяжелого сна
С оазисом писем, звонков, фотографий и песен.
И, будто бы, вечен приют безмятежного дна,
Но с каждым мгновеньем все больше становится тесен.
Покуда мы рядом часы, как секунды бегут.
Но спящее в недрах зимы успевает проснуться.
Под ласковым взглядом желания вновь оживут.
Все снова свершится, и души навстречу рванутся.
3.70.97(776)
Послесловие
Попроси меня спеть - всё, что хочешь спою.
Можешь сладко сомлеть под гитару мою.
Хочешь - мне подпевай, хочешь - вместе споём.
Только впредь обещай не просить ни о чём.
По пути из тьму во тьму порастеряв себя саму,
ты себя обрела в хламе мелких проблем.
Что хотела - взяла. И осталась ни с чем.
И покинут печаль и стихи и мечты.
Но уже, как ни жаль, это будешь не ты.
Можешь мстить иль скорбеть - я давно ни при чём.
Я сыграю, но впредь не проси ни о чём.
23.10.97(193)
Над красным рассветом зелёное тленье.
И серый песок в воспалённых глазах.
Я знал, засыпая - придёт пробужденье
В сухих запылённых слезах.
В глубинах моих - наковальни и свёрла,
А хочется жить и любить наудачу...
И утренний спирт снисходительно начал
Триумфальное шествие по горлу.
В глазах- просветленье, и боль уступает
Мечтам о любви и успешности дней.
И страх на мгновенье захват ослабляет,
Чтоб вскоре вцепиться сильней.
Боюсь стать мишенью бесстыжим изменам
Что таинство похотью уничтожают...
Но вдумчивый спирт не спеша продолжает
Триумфальное шествие по венам.
Рождение дня пробуждает усталость
Минувших событий, грядущих дорог.
Встаёшь - и не знаешь, а сколько осталось
Влачить неисчерпанный срок.
И пакостный мир открывает мне дверцу,
И прямо в себя с головой окунает.
А ласковый спирт планомерно свершает
Триумфальное шествие по сердцу.
Прогнивший кораблик швыряет на скалы.
На палубе мусор, а в трюме вода.
Машины пылают, рули посрывало,
И крысы бегут от стыда.
Спасти бы хоть то, что ещё уцелело,
Доплыть на обломках, ступить бы на сушу...
Но пламенный спирт выжигает мне душу,
Триумфально шествуя по телу.
Похоже, мой Бог от меня отвернулся
Лишь дьявольский хохот до боли в ушах.
Зачем вообще я сегодня проснулся
В сухих запылённых слезах?
Является ангел - и адские розги
В безоблачный рай для меня превращает,
И манит с собой. Это спирт завершает
Триумфальное шествие по мозгу.
15,10.97(191)
То было время! Она была живой.
Реальность наваждения вела самой весной.
Покой и бремя. Но жизнь всегда права!
Такое было время - она была жива.
Все были живы, любовь цвела вокруг,
Земля была счастливой, и не было разлук.
Стихи рождались. Им не было конца.
А годы мимо мчались и плавились сердца.
Такое дело... Она теперь мертва.
Душа презрела тело и замерли слова.
Ни слез, ни смеха - пустыня, тишина.
Порою только эхо звучит в обрывках сна.
Какие дали!.. Я стал совсем другим,
Как тень чужой печали, как злость тоскливых зим.
Слеза остыла и выветрилась соль...
Приснилось или было? В ответ - тупая боль.
Как это странно - я все еще живой!
Лечу живые раны и бред лелею свой.
Она в достатке. Что ей до ран чужих?
Ведь для нее так сладко затмить собой других.
В мирской трясине кишат её дела.
Она жива и ныне. Но все же умерла.
21.10.95(188)
Был последний безумный сезон.
Теплый воздух портвейном и хвоей пропах.
Ночь боролась за царственный трон.
Солнце блёклой мечтой умирало в горах.
Каждый занят своею игрой -
Будни прячет в себе, праздность делит на всех.
Я был болен летальной хандрой,
Ты пила исцеляющий смех.
Пьяный ветер играет с листвой.
Ночью на море шторм и не видно ни зги.
Все - как прежде, но вниз головой.
Наизнанку душа, и на свалку мозги.
Я отравлен далекой весной.
А любовь - как песком занесенный пожар.
Ты играешь в грядущий покой.
Чтоб забыть про недавний кошмар.
Прочь от бури на самое дно!
Я смешался в толпе беззаботных друзей,
Погружаясь в тоску и вино,
Чтобы боль отошла, чтобы стало больней.
Я топил безнадёгу и страх -
Ты из ненависти возводила заслон.
Мы стояли на разных путях.
Был последний безумный сезон.
После яркого дня опускается тьма,
Увядает любовь. Наступает зима.
Притупляется боль от обид и потерь -
Все приходит к концу. Закрывается дверь.
После долгой войны наступает покой,
Зло сменяется благом, а гром - тишиной.
Манит светлая даль, снятся сладкие сны...
Все готово для новой войны.
25.1.1998(194)
В худший из дней рушится мир хрупким стеклом на камни,
Ноет дождем осень в окне,
Ветер вплетая в ветви рук блеклой тоской.
Тают внутри несколько слов и слез,
Только душа робко поет порой.
Властвует тишь. Музыка сна звон рок-н-ролла глушит,
Давит к земле. Вслушайся в ночь,
Это она спасет твой мир новой росой.
Будет рассвет. Вновь зазвучит листва.
Новый прилив смоет печаль волной.
Будет лёгкий и веселый вечный праздник рок-н-ролла.
И в великом вдохновеньи всех проблем придет решенье.
Покаянье, искупленье, всепрощенье, исцеленье.
И над всей землей взойдет луна, Весна.
К мерзлым камням, лень и печаль превозмогая, выйдем.
След приведет к свежей струне.
К ней прикоснись немой рукой в худший из дней.
Вновь оживет наш рок-н-ролл в душе.
Может быть, дождь станет для нас теплей.
Будет легкий и веселый вечный праздник рок-н-ролла.
Верь мне, детка, все сольется, сочинится и споется.
Боль пройдет, утихнут ссоры. Только, жаль, видать, не скоро.
Будем мы давным-давно мертвы, увы...
В худший из дней ставлю свечу В здравие дней грядущих.
Море тоски флейтами волн
Песни уносит в океан Светлой мечты.
Шлю им во след музыку бурь и гроз.
Жив рок-н-ролл. Я еще жив. И ты...
22.70.92(182)