Я "на нерве" очень жуток.
Во, держу в кармане фигу.
Мне сегодня не до шуток:
"Дайте жалобную книгу"
Я пожалуюсь на осень.
Ты над летом измывалась?
И как шлюха навзничь оземь?
Что? Не ты потом кидалась?
Не бери меня на голос
И не строй мне козью рожу.
У меня душа как полоз:
Раз в сезон меняет кожу.
Кто украл с деревьев зелень?
Кто с небес ругался матом?
Что? Не ты? Да я уверен!
Только ты с басистым братом.
Кто стриптиз устроил в парке?
До сих пор березкам стыдно.
Что? Все в спешке? Да в запарке?
То, что скрыто, стало видно?
Если честно, не лукавить -
Люди тоже виноваты.
Нам бы присказки поправить -
Ох, они витиеваты.
Злится осень за ошибку,
Что летит по свету эхом.
Ведь девчонка, а улыбку...
Называют "Бабьим летом".
Мой круг надежен - я не виноват!
В нем защищен, как от убийц покойник
Мне безразличен черный квадрат -
Тем более, Бермудский треугольник.
От пирамид, я тоже не тащусь
Мой верный круг - намного симметричней
Я в нем дружу, влюбляюсь и молюсь.
Я в нем живей и как-то энергичней!
Далекий космос - он из черных дыр,
Вот, это мне немного ближе...
Мне не понятен параллельный мир,
Хотя мне кажется, что он чуть-чуть пониже.
Мне нравятся кресты и купола...
Иглой стерильной, от зажженной свечки
Как шевельнусь - звонят колокола,
Зовут друзей погреться в круг - у печки.
И я впускаю в круг друзей своих.
Ночь пролетит, и будут все в ударе,
Здесь нет халдеев, взяток, чаевых,
Здесь уважают - девочку на шаре!
Больно, хочется крикнуть матом,
Но здесь сестренка в халате белом,
Она меня называет братом
И я мычу извиваясь телом.
Когда Серега упал под скаты,
Успев шепнуть мне, о чем-то важном.
Я смерти крикнул: "А, ну, пошла ты"
Нормально крикнул..., восьмиэтажным.
И слезы девочки, вместо наркоза
И особист, весь такой, вальяжный...
Мучает помощь - иголка - заноза...,
Хочется крикнуть многоэтажным.
Но нельзя напоследок с матом,
Здесь сестренка в халате белом
И она меня называет братом,
Вот и мычу извиваясь телом.
Прошу не сравнивать и не проводить параллелей.
Жизнь полосатая, для всех.
Закрыты двери. От ворот
В грехах потеряны ключи.
Не остановишь ледоход
Теплом от пламени свечи.
Бывало хуже, тяжелей...
Я не давал себе упасть...
Извозчик, не гони коней,
Пусть отдохнет гнедая масть
Я еще пропою вопреки...
Я еще напишу три строки...
Про осенний сабантуй,
Про капель весенних струй,
Про дороги и вокзал...
Вот, сказал.
Прошел осенний листопад,
И дождь расплакался с тоски.
На свете нет таких преград,
Где не шатаются мостки.
Я разбегусь и пролечу...
На встречу с юностью моей,
А на лету я прошепчу:
-Извозчик, не гони коней.
Я ключи отыщу от ворот...
У черты совершу разворот...
Ну, держитесь соловьи,
Будут песни до зари
Я спою про то, про сё...
Вот и всё.
Ну, что братишка мой,
Ты там, в Москве хмельной,
Все думаешь, что здесь сплошной июнь?
Здесь горе, да беда,
Колючка в три ряда
И часовой шмаляет, только дунь.
Ты помнишь перевал,
Над нами смерти шквал
И нам казалось, Богу не до нас.
Мы поняли тогда,
Где горе, где беда,
И для себя открыли третий глаз.
Жизнь крикнула: "Заткнись!
Молись или дерись".
Тем более другого не дано
Я гимнастерку рвал
И плакал и стонал
И кровь лизал, как вкусное вино
Мы поняли с тобой,
Что каждый шаг, как бой
Уже не важно, кто в чьей стороне
Я встал на самый край,
Как Русский Самурай,
Добей братишка, я и так в....
припев:
Уходят все, на год, на час.... Беспечность?
Любимые уходят на всегда.
Мои друзья ушли, рванувшись в вечность
Им сверху, суета до фонаря.
Устав от жизни пьяной и пустой,
Одетый в рваный бесконечный страх
Я тупо шел по улице Тверской,
Нашел кота в кирзовых сапогах.
Мне этот кот подарен неспроста.
Он будет рядом, он меня поймет.
Он мне расскажет, кто распял Христа,
И как прожить на три копейки в год.
Ты мне как друг, ты мне почти что брат!
Входи дружище, - дверь закрой плотней.
Пусть для других сегодня снегопад
Для нас - тепло подвальных батарей.
Я в прошлом был надежным мужиком
И вкусно жил без всякого поста.
Но наградила жизнь своим перстом
В не защищенные распятием места.
Теперь брожу с тобою по Тверской,
Одет все в тот же бесконечный страх,
Я знаю, что здесь лишний, что изгой,
Зато мой кот в кирзовых сапогах.
Валерка - эта песня, мой тебе подарок!
Будь счастлив БРАТ! Живи!!!!
Мы за честь казаков выбирали,
А разбойников от нужды.
Одной левой коней держали
Растрензелянных без узды.
Зашивали как тряпку тело
Между пахотой и стрельбой
Нам казалось, за нужное дело
Уходили мальчишки в бой.
Тридцать третий портвейн глотали
И шутили: "Лишь столб не пьет!"
И не думали, не гадали,
Какой бисер судьба нам шьет.
Зашивали как тряпку тело
Между пахотой и стрельбой
И просили тайком, не смело:
"Душу, Господи, упокой!"
Мы с тобой столько раз мечтали:
"Хорошо бы пожить в раю".
Но награды с кожей срывали,
Слыша крик: "Я подбит - горю!"
Зашивали как тряпку тело
Между пахотой и стрельбой,
Но в зобу у мотора хрипело:
"Я сыграл! Мне пора домой!"
Помнишь брат мы с тобой помирали
Понарошку и наяву?
Спирт мужскою слезой разбавляли
За забытую богом страну.
Зашивали как тряпку тело
Между пахотой и стрельбой
И надежда под сердцем тлела:
"Может быть он еще живой?"
Я веселым щенком родился,
Всех любя до звона в ушах.
К муравьям хорошо относился,
Заплетаясь в неловких ногах.
С быстротой не сравнится ветер,
И по верности равных нет.
Даже старый соседский сеттер
Удивлялся, смотря мне след.
Я взрослел, обгоняя время...
Мышцы - камень, достойный вес.
Кто же знал, что вам клюнет в темя
Продавать мое тело вразвес?
А сегодня готовлюсь к бою.
Надо драться, таков закон.
Скалю зубы и землю рою:
Жизнь - копейка и доллар - кон.
Я гляжу на собачий отстойник,
Буль-терьер, вон, дрожит в углу.
Он со страха почти покойник...
Ну, нельзя так у всех на виду.
Подними свою морду выше,
Мы с тобою одних кровей...
Мы же братья с тобою. Слышишь?
Просто жизнь в восемь раз быстрей.
Понимаю, что очень страшно.
Всем понятно, что я сильней.
Но ведь это, дружок, не важно...
Погляди, кто похож на зверей?
А кричат-то, как - не остановишь.
Чего доброго могут запеть...
Осторожней, буль, зубы словишь!
Нам же кровью за это краснеть!
Ну, зачем вы так с нами, боги?!
Наша жизнь без боев коротка.
Мы вас любим, и вы нас... вроде,
Продавая чертям с молотка.
Растащили. Конец этой схватке.
Хорошо, что у них закон
После боя поставить заплатки.
Жизнь - копейка и доллар - кон.
Кто был там, тот меня поймет.
Я баркас повернул к берегам,
Где как танк ко мне карта прет
К мироточащим образам.
На разорванных парусах
Мой баркас с пробитой кормой.
Я играю с судьбой на пасах,
Заспиртую заупокой.
С перебитым веслом гребу
По крапленой воде на пролом.
Я рискую себе на беду
И, раздевшись, пою псалом.
Рвется рыбой в руках штурвал,
Рифы рядом: сейчас напорюсь.
Шкипер рухнул - убит наповал,
Я потом за него помолюсь.
Я беру на подборе Борей.
Мы похожи - почти что родня.
Не хватает вина друзей -
В разносолах одна кутья.
Я ему говорю: "Ай лав ю."
Он со мною играет, шельмуя,
Что б не слышать его, я пою
На мотив Bonny М аллилуйя.
И не Бог, и не черт не возьмет -
Я баркас поверну к образам
И пойду к вам и к тем кто ждет
К мироточащим берегам.
Помолюсь у забытых мест.
Отче наш, это в каждой строчке.
Я целую нательный крест
И ищу болевые точки.
Сколько раз проходил этот путь...
Проходил, пробегал, пролетал...
Мне бы сесть на пенек, отдохнуть.
Я уже тыщу верст отмахал.
Мне всегда кто-то в спину дышит,
Норовит все вперед убежать.
Но винтовка затылок лижет;
Хоть умри - обогнать, поднажать.
Первый круг. Я с дыханием в лежку.
И дышу, как живу - через раз...
Я промазал второй раз в трёшку...
Ну-ка, где там мой третий глаз?
Я по кругу на лыжах гарцую.
Все по пуме - фирменный шопинг.
Эх, гранату бы мне разрывную,
Но нельзя - засчитают, как допинг.
Все, попал. А теперь как в песне:
Ледоходом по быстрой реке.
Я родился на Красной Пресне
Прям в рубашке, с рогаткой в руке.
Ноги быстры, надежно стремя;
Ветер дует в противоход...
Я с лихвой обогнал свое время
И того, кто ушел вперед.
Город растерявшей черты.
И вокзал, припухший со сна.
Из бокала наши мечты,
Выпивает грусть у окна.
И перрон, уставший от ног
И гудок - прощальный набат.
Поезд увозил на восток,
Без альтернативы назад.
Опустила кудри сирень.
Ночи превратились в сову
И упала памятью тень,
Закрывая то, чем живу.
Осень с кленов кидает кресты
И дожди идут по утрам.
И наводит время мосты,
Для того чтоб встретиться нам.
Я не сжигал пророков на костре
И не участвовал, когда Христа распяли
Я с Магомедом не сидел в одном шатре
И даже с Шивой мы на пару не плясали.
Война не мед, война - дерьмо...
Погибших семь, сгоревший МАЗ
А на плече огнем клеймо -
Рассвет, гора и снежный барс.
За что густая кровь бодяжит сны,
Березы Русские, могилы и погосты?
Не даст нам запад увернуться от войны.
Есть тамада, а значит, будут "тосты"!
Война не мед, война - дерьмо...
Погибших семь, сгоревший МАЗ
А на плече огнем клеймо -
Рассвет, гора и снежный барс.
А грешная душа то плачет, то болит.
Лечить не надо, нет таких пилюль.
А на плече, огнем клеймо горит,
Пытаясь, Родину закрыть от пуль.
Война не мед, война - дерьмо...
Погибших семь, сгоревший МАЗ
А на плече огнем клеймо -
Рассвет, гора и снежный барс.
Пришел фашизм под утро, как всегда.
Все, как учили, танки и пехота.
Вы, вне закона стали, господа
На вас открылась БАРСкая охота.
Война не мед, война - дерьмо...
Погибших семь, сгоревший МАЗ
А на плече огнем клеймо -
Рассвет, гора и снежный барс.
Тот, кто пытается, все это обелить
Пусть помнит, до седьмого поколенья
Найдутся силы, чтобы победить,
Отбросив предрассудки и сомненья.
Война не мед, война - дерьмо...
Погибших семь, сгоревший МАЗ
А на плече огнем клеймо -
Рассвет, гора и снежный барс.
Себя, за прошлое, мне не за что казнить.
Молюсь за тех, кто позабыл про совесть.
Рассвет и барса, рано хоронить.
Мне жаль, но это не оконченная повесть.
---------------------------------------------------------
припев:
Война не мед, война - дерьмо...
Погибших семь, сгоревший МАЗ
А на плече огнем клеймо -
Рассвет, гора и снежный барс.
Пуля приходит из ниоткуда
И закрывает свет,
Знает свинцовая муха, паскуда,
Время поставить крест.
А под бушлатом, душа в полоску
Кажется все впереди...
Волна накрыла - а свой был в доску,
Теперь тунцом... на мели.
В вазах заждались нежные розы,
Старый заснул рояль,
Приняли свечи скорбные позы,
Вам их конечно жаль.
Кто угадает...? Судьба в полоску
Кажется все впереди...
Волна накрыла - а свой был в доску
Теперь тунцом... на мели.
Память тасует то, что приходит...
Шаг..., оступился..., вниз...
Если теряете..., вас же находит
Чей-то еще каприз.
Кто угадает? Судьба в полоску
Кажется все впереди...
Волна накрыла - а свой был в доску
Теперь тунцом... на мели.
Пуля приходит из ниоткуда
И закрывает свет,
Знает свинцовая муха, паскуда,
Время поставить крест.
А под бушлатом, душа в полоску
Кажется все впереди...
Волна накрыла - а свой был в доску,
Теперь тунцом... на мели
Ты - Россия, немного беременна -
Но чуть-чуть на Руси не считается -
Васильками на мелочь разменяна.
Кто ответит? С кого причитается?
Ты нагая, как осень.Бесстыдница!
От позора людского шатаешься.
И пустеет по-крупному ризница,
А твоя голытьба дурью мается.
Как аукнется, так и откликнется,
Но у нас как на грех не получится:
То шугой по весне речка скиснется,
То зимой от ручьев вьюга ссучится.
Есть живые? Снимите наушники!
Что вы взгляды сразу отводите?
Что нельзя? Что вокруг ГПУшники?
Так они и тогда хороводили!
Втихаря забирается вольница.
Саблезубо глядят на порядочность,
Врут, что, мол, с перепоя бессонница.
От безделья, дескать, загадочность!
Ты - Россия, немного беременна -
Но чуть-чуть на Руси не считается -
Васильками на мелочь разменяна.
Кто ответит? С кого причитается?
Я присел. Заворчал: "Медали...
- Пацаны прокачали тему...
- И не хуже отцов воевали...
- А за что? За чужую проблему!?
- А медали - в пыли на полке...
- Не понять им нас, не понять
- Воевать умеем, а толку,
- Если надо уметь воровать!?
- Про Афган, ты наверно слышал?
- С нашей роты - осталось двое
- Я живой, а в осадок вышел,
- Безработицей - для героя.
- Сам служил? Да, молчи, я вижу...
- Весь в прикиде - успешный значит!?
- Да, не падал ты мордой в жижу,
- Когда снайпер тебя обозначит.
- О двухсотых - ни сном, ни духом!?
- Бизнес делал, на жизнях наших?
- А, чего седина над ухом?
- Красишь волосы, мода... мажь их мажь их.
- Ты я вижу пацан - реальный,
- Твое счастье - родился поздно.
- Ты для духов - плод идеальный,
- Да, не хмурься... - Я был под Грозным..."
Он смотрел на меня, не мигая,
А потом прохрипел: - "Шурави...
- Я забыл, что страна такая,
- Здесь долги отдают детьми!"
Он молчал, желваками играя.
Повторяется все, что было.
Молча встал и ушел хромая,
По стране, что о нас забыла!