Песни о переломном периоде нашей истории.По прошествии лет яснее видятся события 80-х - 90-х , метко названные А.Зиновьевым катастройкой. В песнях, которые сочинялись от случая к случаю, тогда или вслед, проступают приметы того времени.
(Из нашей новейшей истории)
Страна борзела наша славная
И мы борзели вместе с нею.
Нам говорили: все мы равные,
Но мы читали: есть равнее.
Нам насулили кущи райские
Ещё до смерти или ранее,
Но за приманкой краснобайскою
Усы таращились тираньи.
А в голове - дурман,
А за спиной - обман,
А впереди (бум-бум) - туман
Потом, однако ж, мы опомнились
И, чтоб рвануться русской тройкою,
Мы все желанием наполнились
Начать да кончить с перестройкою.
Вопрос, однако, встал и вот какой:
Зачем нам гласность громогласная?
Была бы только закусь с водкою -
А там уж мы на всё согласныя.
А за спиной - обман,
А в голове - дурман,
А впереди (бум-бум) - туман.
Потом мы так обогащалися,
Что света божьего не взвидели.
А чтоб не не шибко возмущалися,
Нам власти ваучеры выдали.
На них гуляли - веселилися,
Потом гуртом в грязи валялися,
Ну, уж потом и похмелилися!
А похмелившись - прослезилися.
А за спиной - обман,
А впереди - туман.
А в голове (бум-бум) - дурман,
Был апрель, весны начало
И не очень поздний час.
В зале музыка звучала
К сожаленью, не про нас.
Музыканты, музыканты,
Отлабали как могли
Ваши светлые таланты,
Наши тёмные рубли.
А бывало, после рейса
Мы ходили с козырей
Ах, бичёвочка, завейся,
Заплетайся поживей!
Музыканты, музыканты,
Что выделывать могли
Ваши тонкие таланты,
Наши толстые рубли!
.
Что ж теперь об стену биться
На луну с досады выть -
Ведь бичёвочке не виться,
Если кончику не быть
Музыканты, музыканты,
Разошлись, как корабли
Ваши мощные таланты,
Наши тощие рубли.
* * *
Божественные глаголы
Автор музыки: Пучков Виктор Николаевич
Автор текста: Е.Вербин, песенная редакция В.Пучкова
Давай, Дружок, поговорим -
Не о беде или печали,
Каких нам черти накачали.
Хотя облом неоспорим,
Давай с тобой поговорим
О той стране, где правит Слово,
Где всё таинственно и ново,
Хоть и старо, как Мир и Рим.
Там дышит явью старина,
Там молкнут стоны и проклятья,
Там нет врагов, там люди - братья,
Как мы с тобою, старина.
Там сохранился этот дух,
Который нам внушали с детства,
И что достался нам в наследство -
Призренья тех, кто мал и худ.
Укоры року отослав,
Я их обиду поминаю,
За тех, кто сир и тех кто слаб,
Я тост печальный поднимаю.
Я ясно вижу, но живу.
Едва живу, но все же вижу.
Уж никого не ненавижу,
Но будто грежу наяву.
Я дару этому не рад,
И дрожь пронзит не без причины,
Когда мятежный Китеж-град
Всплывает тихо из пучины.
А наш взаправдашний кильдим,
Где жабит жадность и бесчестье,
Мы с теми, кто... и только вместе...
Поднявшись миром, победим...
А ты не пьёшь, но мне внимаешь.
Ты все, конечно, понимаешь,
И машешь преданно хвостом.
Спасибо, милый, и на том.
Отпусти меня, тятя, на волю,
Не держи ты меня под замком.
По весеннему минному полю
Хорошо побродить босиком.
Ветерок обдувает мне плечи,
Тихо дремлет загадочный лес.
Чу, рванула АЭС недалече.
Не беда, проживем без АЭС.
Гулко ухает выпь из болота,
За оврагом строчит пулемет,
Кто-то режет в потемках кого-то,
Всей округе уснуть не дает.
Страшно девице в поле гуляти,
Вся дрожу, ни жива, ни мертва,
Привяжи меня, тятя, к кровати
Да потуже стяни рукава.
1991
На нас наступила Эпоха -
Эпоха Большого Хапка.
Под ней неуютно и плохо.
Хоть все не подохли пока.
Я тоже не помер покуда.
Под звон болтунов и монет
Живу в ожидании чуда
А чуда все нету и нет.
А чудо никак не приходит.
Бедой погоняет беда,
А жизнь понемногу проходит -
Течет, как сквозь пальцы вода.
Сквозит, как сквозь пальцы водица.
И всё ж, улыбаясь весне,
Надеюсь, что вдруг пригодиться
Ещё доведётся и мне.
На грачей - напраслина. Просто рифма подвернулась.
Как в роще ранние грачи,
Но черные внутри,
Разнообразные рвачи
Роятся на пути.
Они в серебряных мехах,
В сияньи ярких кож -
Сбиваясь в стаи впопыхах
Всему ведут делёж.
Они всему ведут учет
В разграбленных ветвях.
Смотри , какой напор живет
В их яростных локтях!
За галдежом, за суетой
Скрывается беда:
Они приходят на постой
Как будто навсегда.
Они по зернышку клюют,
Их перышки блестят
Но встанешь на пути - сомнут,
Затопчут, пригвоздят.
Не взять свое - своё отдать
Мечтал ты много лет.
Вот-вот начнет им угождать
Твой трепетный кларнет.
И если ты молчишь - молчи,
Покуда в стороне.
Себя хотя б не уступи
По выгодной цене.
Молчи, святая простота,
Покуда силы есть.
Не стала жалкой доброта,
Не старомодна честь.
Гуляли мы по высшей мерке,
Ничто нам было нипочем,
Взлетали в небо фейерверки,
Лилось шампанское ручьем.
Какое время было, блин!
Какие люди были, что ты!
О них не сложено былин,
Зато остались анекдоты.
Какой вокруг расцвел дизайн,
Какие оперы лабали,
Каких нам не открылось тайн,
Какие нам открылись дали.
Какие мощные умы
Торили путь каким идеям.
А что теперь имеем мы?
- А ничего мы не имеем.
Закружи меня, метель, закружи,
За цветные унеси миражи
Там где люди распахали межи,
Где по совести живут, не по лжи.
Закружи, закружи -
Миражи, миражи...
Босиком бы я в ту землю пошёл,
Я бы там такую правду нашёл
Чтоб досталось всем богам по рогам,
Чтоб досталось всем сестрам по серьгам.
И сестрам по серьгам,
И богам - по рогам.
Но нельзя в такую землю уйти.
Не нашли мы к ней дороги-пути.
На Земле к такой земле брода нет,
В ней звучней колоколов звон монет
Звон монет, звон монет.
Брода нет, брода нет...
Мне говорят: Бери топор,
Пойдем рубать кого попало!
А я зеленых помидор
Хочу во что бы то ни стало.
Мне говорят: Бери деньгу,
Купи жену, купи машину -
А я в ответ: Кукареку!
Поскольку так душа решила.
Меня хватают за рукав:
Пойдем в кабак, согреем душу!
А я в ответ на это - Гав!
И зубы страшные наружу.
Зовут, скуля,- устали ждать,
Стоят угрюмою толпою
А я готов расцеловать
Вот это небо голубое.
* * *
Могло быть хуже
Автор музыки: Пучков Виктор Николаевич
Автор текста: Е.Вербин, песенная редакция В.Пучкова
Ну что ты ноешь?
Не хнычь давай!
Могло быть хуже -
Не забывай!
Как свищут птицы!
Как мил цветок!...
Ты не родиться
Вообще бы мог.
Жуешь ты ситник.
Какой гурман!
Скажи "спасибо",
Что не бурьян.
Фонарь под глазом?
Не вздумай ныть:
Могли бы сразу
Тебя прибить.
Ты слег от гриппа?
Отрадный факт!
Скажи "спасибо",
Что не инфаркт!
Бедняк - снаружи,
Богач - внутри.
Могло быть хуже.
Благодари!
Любви пропажа?
Кончай скулить!
Но ведь была же!
Могла не быть!
...В своих хоромах,
В своем уме,
А не в дурдоме,
А не в тюрьме!
В своей постели,
В своем кругу,
А не в шинели,
А не в снегу!
Тебе же - ужас
Как повезло!
Могло быть хуже.
Но не смогло.
Нет ни сахара, ни сигарет
В этом городе, Богом забытом.
И тебя в этом городе нет
В добавленье ко всем дефицитам.
Правда, церкви на каждом шагу -
Но на каждой - потеки и пятна.
Есть ли я здесь - сказать не могу,
Потому что мне завтра обратно.
Новгород-Великий,
Город невеликий,
Горя не избывший,
Бога позабывший.
Легкая пылинка
В поднебесной сини,
Малая слезинка
На щеке России
Потолок в этом доме худой -
Весь протекший, но ставни резные.
И философ, скелет с бородой
Говорит о спасеньи России.
За окном простирается плёс,
Или вид на песчаную косу,
Что на вечный российский вопрос
Отвечает презреньем к вопросу
Новгород-Великий,
Город невеликий,
Горя не избывший,
Бога позабывший.
Легкая пушинка
В поднебесной сини,
Малая слезинка
На щеке России
В этом городе кремль над рекой
И протяжные рыжие пляжи.
Веет сыростью, веет тоской.
Веет прелью, разлитой в пейзаже.
Отопленье отключено,
Что ни день - холодает безбожно.
И никто не поймет ничего,
И спасти ничего невозможно.
Новгород-Великий,
Город невеликий,
Горя не избывший,
Бога позабывший.
Легкая снежинка
В поднебесной сини,
Малая слезинка
На щеке России
ПлачУ и плАчу и плачУ
За всё, что в жизни пережито,
За всё стекло, что перебито.
Мне бы кричать - а я шучу,
Шучу - и плачу и плачу.
И улыбаюсь, и рычу,
И обживаю эту сцену,
Где все свою имеет цену,
Где роль шута мне по плечу.
Где за успех я заплачу.
Судьба! Молю тебя: - Зажги
Свои огни береговые!
Плутать мне право не впервые,
Но если скал не различу -
За все навечно заплачу.
Плачу и плачу, и плачу
За все, что там, в тумане скрыто
И что волной ещё не смыто.
За что, за что, - узнать хочу.
Но нет ответа. Я молчу.
Сраженный пулей рекетира
Кооператор юных лет
Лежит у платного сортира
С названьем гордым: туалет
О перестройки пятом годе,
В разгар цветения ея,
Убит при всё м честном народе
Он из бандитского ружья.
На землю кровь течет из уха.
Застыла мука на лице,
А где-то рядом мать-старуха,
Не говоря уж об отце.
Не говоря уже о детях
И о жене не говоря...
Он мало жил на белом свете,
Но прожил честно и не зря.
На смену павшему герою
Придут отважные бойцы
И в часть его они построют
Свои подземные дворцы.
Сто лет спустя.
Исламский фундаментализм, как и коммунизм и фашизм в свое время, претендует на глобальное господство. Фактически исламисты являются основной угрозой цивилизованному капиталистическому миру в XXI веке. (А.Разуваев, независимый фондовый аналитик,2011).
Мы проиграли - в частностях и в целом.
Я признаю. Но есть и антитеза:
Еще сжимаю крючьями протеза
Свой лазер-меч с оптическим прицелом.
Я знаю, что почти дошел до края,
Почти угас - но все еще цепляюсь,
Чего-то жду, чему-то удивляюсь
Сквозь оптику прицела наблюдая,
Как черной тенью в зареве восхода
По пустоши постядерного ада
Идут рядами воины джихада
Две тыщи сто двенадцатого года.
И на краю несбывшегося рая
В кромешной мгле за прошлое цепляюсь,
Безумною надеждою играя.
Еще живу. И жду. И улыбаюсь.