Куплет 1:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
лопатами стуча - до синяков на руках.
Они ржали сквозь страх, матерились устало,
и плеснули - чтоб встал,
не упал.
Припев:
Я воскрес - не по писаным книгам,
Я воскрес - да на смех и на страх,
Я воскрес - как на спор,
На глазах у народа,
Ни в какой календарь не вписать.
Куплет 2:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
под лампой дрожащей - как в кабаке на Тверской.
И звучали аккорды - рвано, косо, нестройно,
словно Скрябин сбежал, да запел Вертинский чужой.
Я хрипел им: "живой, хоть и мёртвым бывал",
а пианино в углу отвечало мне блюзом.
И тянулось - то в крик, то в смешок кабареточный,
будто смерть за столом попросила шампанского счёт.
Я воскрес.
Я воскрес.
Куплет 1:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
лопатами стуча - до синяков на руках.
Они ржали сквозь страх, матерились устало,
и плеснули - чтоб встал,
не упал.
Припев:
Я воскрес - не по писаным книгам,
Я воскрес - да на смех и на страх,
Я воскрес - как на спор,
На глазах у народа,
Ни в какой календарь не вписать.
Куплет 2:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
под лампой дрожащей - как в кабаке на Тверской.
И звучали аккорды - рвано, косо, нестройно,
словно Скрябин сбежал, да запел Вертинский чужой.
Я хрипел им: "живой, хоть и мёртвым бывал",
а пианино в углу отвечало мне блюзом.
И тянулось - то в крик, то в смешок кабареточный,
будто смерть за столом попросила шампанского счёт.
Я воскрес.
Я воскрес.
Куплет 1:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
лопатами стуча - до синяков на руках.
Они ржали сквозь страх, матерились устало,
и плеснули - чтоб встал,
не упал.
Припев:
Я воскрес - не по писаным книгам,
Я воскрес - да на смех и на страх,
Я воскрес - как на спор,
На глазах у народа,
Ни в какой календарь не вписать.
Куплет 2:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
под лампой дрожащей - как в кабаке на Тверской.
И звучали аккорды - рвано, косо, нестройно,
словно Скрябин сбежал, да запел Вертинский чужой.
Я хрипел им: "живой, хоть и мёртвым бывал",
а пианино в углу отвечало мне блюзом.
И тянулось - то в крик, то в смешок кабареточный,
будто смерть за столом попросила шампанского счёт.
Я воскрес.
Я воскрес.
Куплет 1:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
лопатами стуча - до синяков на руках.
Они ржали сквозь страх, матерились устало,
и плеснули - чтоб встал,
не упал.
Припев:
Я воскрес - не по писаным книгам,
Я воскрес - да на смех и на страх,
Я воскрес - как на спор,
На глазах у народа,
Ни в какой календарь не вписать.
Куплет 2:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
под лампой дрожащей - как в кабаке на Тверской.
И звучали аккорды - рвано, косо, нестройно,
словно Скрябин сбежал, да запел Вертинский чужой.
Я хрипел им: "живой, хоть и мёртвым бывал",
а пианино в углу отвечало мне блюзом.
И тянулось - то в крик, то в смешок кабареточный,
будто смерть за столом попросила шампанского счёт.
Я воскрес.
Я воскрес.
Куплет 1:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
лопатами стуча - до синяков на руках.
Они ржали сквозь страх, матерились устало,
и плеснули - чтоб встал,
не упал.
Припев:
Я воскрес - не по писаным книгам,
Я воскрес - да на смех и на страх,
Я воскрес - как на спор,
На глазах у народа,
Ни в какой календарь не вписать.
Куплет 2:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
под лампой дрожащей - как в кабаке на Тверской.
И звучали аккорды - рвано, косо, нестройно,
словно Скрябин сбежал, да запел Вертинский чужой.
Я хрипел им: "живой, хоть и мёртвым бывал",
а пианино в углу отвечало мне блюзом.
И тянулось - то в крик, то в смешок кабареточный,
будто смерть за столом попросила шампанского счёт.
Я воскрес.
Я воскрес.
Куплет 1:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
лопатами стуча - до синяков на руках.
Они ржали сквозь страх, матерились устало,
и плеснули - чтоб встал,
не упал.
Припев:
Я воскрес - не по писаным книгам,
Я воскрес - да на смех и на страх,
Я воскрес - как на спор,
На глазах у народа,
Ни в какой календарь не вписать.
Куплет 2:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
под лампой дрожащей - как в кабаке на Тверской.
И звучали аккорды - рвано, косо, нестройно,
словно Скрябин сбежал, да запел Вертинский чужой.
Я хрипел им: "живой, хоть и мёртвым бывал",
а пианино в углу отвечало мне блюзом.
И тянулось - то в крик, то в смешок кабареточный,
будто смерть за столом попросила шампанского счёт.
Я воскрес.
Я воскрес.
Куплет 1:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
лопатами стуча - до синяков на руках.
Они ржали сквозь страх, матерились устало,
и плеснули - чтоб встал,
не упал.
Припев:
Я воскрес - не по писаным книгам,
Я воскрес - да на смех и на страх,
Я воскрес - как на спор,
На глазах у народа,
Ни в какой календарь не вписать.
Куплет 2:
Откопали меня не архангелы - а дружки,
под лампой дрожащей - как в кабаке на Тверской.
И звучали аккорды - рвано, косо, нестройно,
словно Скрябин сбежал, да запел Вертинский чужой.
Я хрипел им: "живой, хоть и мёртвым бывал",
а пианино в углу отвечало мне блюзом.
И тянулось - то в крик, то в смешок кабареточный,
будто смерть за столом попросила шампанского счёт.
Я воскрес.
Я воскрес.