|
|
Я сказал: не держи меня, но голос упал на ступеньку. Ты смеялась - не ртом, а перчаткой, которая дрожала в пальцах. Скрипка прорезала воздух, как чужой шаг в пустой комнате. Рояль ответил глухо: любви здесь нет - есть только надрыв. И я - запел. Не песню, а остаток, который никто не слушал. И свет сорвался вниз, будто лампа, что больше не держит ночь. Ты наклонилась - не к плечу, а к звуку, который трещал в бокале. Скрипка вскинула визг, и стало ясно: пауза - тоже удар. Рояль пошёл вразнос, каждый аккорд падал, как лестница без перил. Я видел: сцена дрожит. Не мы - а сам воздух пытался сыграть вместо нас. И в этой пустоте моя фраза разорвалась, как костюм, не выдержавший маскарада.
Звук! - а не шаг. Паденье скрипки - не вниз, а ввысь, на надрыв, на надпорог, где - и нету уже - и ещё - ты! Крик - без языка. Тело - без такта. Музыка - там, где я сорвалась. Бьёт! - клавиша - кость. Гласный - до боли. Рояль - не играет - выплёскивает. Где мажор? - Где минор? Где вообще - хоть какое согласье? Это - не звук. Это - ты, во мне, которой не быть. Остановка - не пауза: острие. Слышишь? Нет? А ведь - это - я.
Звук! - а не шаг. Паденье скрипки - не вниз, а ввысь, на надрыв, на надпорог, где - и нету уже - и ещё - ты! Крик - без языка. Тело - без такта. Музыка - там, где я сорвалась. Бьёт! - клавиша - кость. Гласный - до боли. Рояль - не играет - выплёскивает. Где мажор? - Где минор? Где вообще - хоть какое согласье? Это - не звук. Это - ты, во мне, которой не быть. Остановка - не пауза: острие. Слышишь? Нет? А ведь - это - я.
Она сказала - - Любовь пахнет, когда режешь. - Особенно, если оставили на воздухе. Я не сразу понял, что она говорит о себе. О нас. О том, что между нами - не плоть, а пустОты, которые нельзя проглотить. Она стояла у плиты. В трусах. С ножом. Без угрозы - просто держала его так, будто это - способ разложить ночь на отверстия. - Ты не смотри на края. - Смотри - в середину. - В каждой дырке есть молчание, которое не хочет заживать. Я подошёл. Не к ней - а к звуку, который остался между словом и запахом. Тело ещё было - но звучало, как корка: сухо. Без следа от укуса. - Мы не любим. - Мы просто ищем, куда не дотянуться. Я услышал, как холодильник вздохнул. Как будто он - тоже знал: лучшее в сыре - в том, что его нет. Я провёл пальцем по бедру. Там был след от чего-то, что не спрашивали. - Ты хочешь? - Нет. - А я - не спрашиваю. Она оставила нож. Открыла вино. Села - так, что каждый вдох был дыркой. А каждый глоток - объяснением, почему любовь не заполняет ничего.
Ты не слушала - а я играл как если бы дыхание было аккордом в тебе. Скрипка не выдержала. Рояль ушёл в свет. А я - остался, не во фразе, а в дрожи клавиши, которую ты не нажала. Я не кричал. Просто блюз звучал - как если бы Скрябин услышал, как женщина не отвечает.
|
|
|
Сайт "Художники" Доска об'явлений для музыкантов |