РАЗРЫВ
Уходит почва из-под ног,
а счастье из-под рук,
Я сохранить себе не смог
подругу из подруг.
Сошёлся клином белый свет,
а в сердце - остриё:
мне скоро восемьдесят лет,
а я люблю её.
И вот, душой не покривив,
приму, хоть и скорблю,
разрыв. Как в возрасте разрыв,
но я её люблю.
Распад, разрыв. Души разрыв.
Мрак в мертвенной тиши.
Ищу, себя всего разрыв
до дна. Там нет души.
ГИТАРА
Смуглая гитара, чёрная коса,
с бёдрами крутыми гордая краса,
ты ответь, гитара, верною струной,
скоро ль мы вернёмся с каторги домой?
Пела ты всегда мне, правды не тая,
грусть моя и радость, нервная моя.
Отвечай мне прямо на вопрос прямой:
скоро ль мы вернёмся с каторги домой?
Поседели струны девичьей косы,
потускнела лента, спущены басы.
Тихо. Только ветер стонет за стеной.
Видно, ветру тоже хочется домой.
По земле ты, ветер, песню разнеси,
что гитара в петле собственной висит.
Кто же мне ответит на вопрос немой -
скоро ль мы поедем с каторги домой?
СОВЕСТЬ
И приходит она
в час, когда я ложусь,
чтоб со мною томительно ссориться -
та, которой горжусь,
та, которой стыжусь,
та, что раньше звалась моей совестью.
И приходит она чередою ночей -
и тревожит она, и гложет,
и всё душит меня за измену ей -
и никак задушить не может...
И рыдает, себя же в бессилье кляня,
и всё мечется, точно слепая.
А потом, онемев, отпускает меня.
И, измученный, я засыпаю.
А наутро - сную, а наутро - смеюсь,
вновь готовый кривляться и мчаться,
словно это не я, словно я не боюсь
наступленья полночного часа.
Но приходит мой час, и приходит опять
под бессмысленной маской бессонницы,
чтоб оплакать меня перед тем, как распять -
та, что раньше звалась моей совестью.
1970