Дама сдавала в багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картину,
Корзину,
Картонку
И маленькую собачонку.
Выдали даме на станции
Четыре зелёных квитанции
О том, что получен багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка
И маленькая собачонка.
Вещи везут на перрон.
Кидают в открытый вагон.
Готово. Уложен багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка
И маленькая собачонка.
Но только раздался звонок,
Удрал из вагона щенок.
...
Вдруг видят: стоит у колёс
Огромный взъерошенный пёс.
Поймали его - и в багаж,
Туда, где лежал саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка,
Где прежде была собачонка.
Приехали в город Житомир.
Носильщик пятнадцатый номер
Везёт на тележке багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картину,
Корзину,
Картонку,
А сзади ведут собачонку.
Собака-то как зарычит.
А барыня как закричит:
- Разбойники! Воры! Уроды!
Собака - не той породы!
...
- Позвольте, мамаша На станции,
Согласно багажной квитанции,
От вас получили багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картину,
Корзину,
Картонку
И маленькую собачонку.
Однако
За время пути
Собака
Могла подрасти!
У таверны на скользкой скамейке лежит и хохочет
Всё-До-Фиг-Подзаборных, всё пьёт да поёт.
Он уж мёртвый с утра, только вот расставаться не хочет
С престарелой улыбкой, что так ему с детства идёт.
Люди ходят по кругу, люди что-то полезное носят,
А ему что за дело, всё пьёт да поёт.
Люди знают - он месяц уже как под мёртвого косит,
А иначе к чему же поёт он и пьёт?
Всё-то есть у него, всё, что надо ему и не боле,
Два мальца утащили бутылку - всё пьёт да поёт.
Все-то есть у него, только вот позабыл об оболе,
Ну и фиг - перевозчик и так подберёт.
Оно, в общем-то верно, ты, лодочник, жмот и сквалыга.
Оно, в общем-то верно, но вдруг и тебе подойдёт
Вместо мелкой монетки во рту подзаборная фига...
А с другой стороны - как поёт он, как пьёт!..
И ему горький вкус асфоделей не будет помехой,
Он на утлой корме развалился, всё пьёт да поёт.
И хохочет над ними Гомер гомерическим смехом,
Наблюдая, как хмурый Харон против ветра гребёт.
И встал Айболит, побежал Айболит,
По полям, по лесам, по лугам он бежит.
И одно только слово твердит Айболит:
"Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!"
Но вот перед ними море
Бушует, шумит на просторе.
А в море высокая ходит волна,
Сейчас Айболита проглотит она.
"О, если я утону,
Если пойду я ко дну,
Что станется с ними, с больными,
С моими зверями лесными?"
Но тут выплывает кит:
"Садись на меня, Айболит,
И, как большой пароход,
Тебя повезу я вперёд!"
И сел на кита Айболит
И одно только слово твердит:
"Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!"
И горы встают перед ним на пути,
И он по горам начинает ползти,
А горы всё выше, а горы всё круче,
А горы уходят под самые тучи!
"О, если я не дойду,
Если в пути пропаду,
Что станется с ними, с больными,
С моими зверями лесными?"
И сейчас же с высокой скалы
К Айболиту спустились орлы:
"Садись, Айболит, верхом,
Мы живо тебя довезём!"
И сел на орла Айболит
И одно только слово твердит:
"Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!"
январем по переулку
благо рядом плохо мимо
на поверку на прогулку
на предание любимым
на заклание несытым
на алтарь куда как свято
это прошлое забыто
а грядущее распято
суета от представленья
мишура от провожанья
неопознанность явлений
непутевость предсказаний
озабоченно не верю
оторочено мехами
и царапаются в двери
кошки рыжие стихами
дальше будет по указке
тихо мирно сладко гулко
год рассказанною сказкой
январем по переулку
Обманывая всех, переживая,
любовники встречаются тайком
в провинции, где красные трамваи,
аэропорт, пропахший табаком,
автобус в золотое захолустье,
речное устье, стылая вода.
Боль обоймет, процарствует, отпустит -
боль есть любовь, особенно когда,
как жизнь, три дня проходит, и четыре,
уже часы считаешь, а не дни.
Он говорит: "Одни мы в этом мире".
Она ему: "Действительно одни".
Все замерло - гранитной гальки шелест,
падение вороньего пера,
зачем я здесь, на что еще надеюсь?
"Пора домой, любимая". - "Пора",
Закрыв глаза и окна затворяя,
он скажет "Ветер". И ему в ответ
она кивнет. "Мы изгнаны из рая".
Она вздохнет и тихо молвит "Нет".
В окнах праздничный базар.
Боже, сколько елок!
Берегут от слез глаза
два шута веселых.
Погадаем в Рождество.
Вот и выпал вечер.
От свечи уже тепло,
но еще не легче.
Прикоснусь рукой к щеке -
снег там, что ли, тает?
Как-то странно по руке
жизни совпадают.
Новый год споем с листа.
На луну повоем.
Два гороховых шута-
ты да я с тобою.
Спят мои друзья в голубых гробах. И не видят созвездий, где
тридцатитрехлетний идет рыбак по волнующейся воде.
За стеной гитарное трень да брень, знать, соседа гнетет тоска.
Я один в дому, и жужжит мигрень зимней мухою у виска,
Я исправно отдал ночной улов перекупщику, и притих,
я не помню, сколько их было, слов, и рифмованных и простых,
и на смену грусти приходит злость - отпусти, я кричу, не мучь -
но она острее, чем рыбья кость, и светлее чем звездный луч.
Зачем послал тебя Господь
и в качестве кого?
Ведь ты не кровь моя, не плоть
и, более того,
ты даже не из этих лет -
ты из другого дня.
Зачем послал тебя Господь
испытывать меня
и сделал так, чтоб я и ты-
как выдох и как вдох -
сошлись у края, у черты,
на стыке двух эпох,
на том незримом рубеже,
как бы вневременном,
когда ты здесь, а я уже
во времени ином,
и сквозь завалы зим и лет,
лежащих впереди,
уже кричу тебе вослед -
постой, не уходи!
сквозь полусон и полубред -
не уходи, постой! -
еще вослед тебе кричу,
но ты меня не слышишь.
Встретил я в лесу Ежа.
Еж лежал в лесу ЖУЖЖА.
Я спросил Ежа: - Скажите,
Отчего вы так жужжите?
Еж сказал: - я не жужжу,
После ужина лежу.
Я на ужин съел ужа,
Может, он лежит жужжа.
Я сказал Ужу: - Скажите,
Отчего вы так жужжите?
Уж в ответ: - Я не жужжу,
После ужина лежу.
Жабу съел я у болота,
Может, ей жужжать охота.
Жабе я кричу: - Скажите,
Отчего вы так жужжите?
Жаба квакнула Ужу:
И совсем я не жужжу!
Проглотила я Жука,
Жук жужжит наверняка.
Все кричат Жуку: - Скажите,
Отчего вы так жужжите?
- Ну жужжу, - ответил Жук.-
Иждаю нормальный жвук...
Я всегда, когда лежу,
После ужина жужжу!