"Ты живешь недалеко от Белого моря..."
из кинофильма
[на мотив Щербакова "То ли мука, то ли скука..."]
То ли карма, то ли кома, то ль в отъезде, то ли дома
Существуешь ты, закован в акустический покой,
Где кусает берег ломкий и гремит у самой кромки
Океан ужасно громкий, Атлантический такой.
А у меня другой, потише океан, что в уши дышит,
Звуки белых одностиший извлекая из глубин,
Никому не подражая, то же небо отражает,
Даже не подозревая, что на свете не один.
На себя гляжу печально: ах, как любим мы случайно.
Ни к чему нам больше тайна океанов этих двух:
Мы теперь - куски сюжета старой видеокассеты
(Вещь классическая эта, где свинарка и пастух...)
Так сочтемся берегами, склеив карты оригами:
Там и здесь идет кругами по воде зеркальный блик
Широка моя планета, и различий вобщем нету,
Просто это речка Лета омывает материк.
И сколько б мы себе не врали - не пора ли ? Не пора ли
Вниз, на берег, раздирая стылый утренний туман?
Окунуться без боязни
И очнуться в речке Клязьме,
Где сосна в осоке вязнет, и плывет катамаран...
А там и Щербаков плывет себе, плывет...
Ого! Ага...
California, 1999
"Во вторник-бы сделалась я мотыльком"
Ю.Мориц
Как мне удержаться на гребне таком ?
Туда-ль постараться добраться пешком
Где ждет, подливая то спирта, то чая
Ковбой синегубый над синим дымком
Где знак непогоды блестит на листе
Где речь, как колода привычных мастей
Из общих основ и тропинок сосновых,
Бубновых хлопот и неновых вестей
И в стылый костер мы устало глядим,
И наш разговор превращается в дым,
Взбираясь по кругу к зениту и к югу
К иным берегам и беседам иным
...Там воду дробит островов карусель,
Там, пойманный словно в рыбацкую сеть,
Бежит самолетик по полю кругами
В который уж раз собираясь взлететь
Там парусник прочь уплывает, спеша
А в нем беспокойная чья-то душа
Летит, мотыльком притаившись на мачте,
Качая на крылышке солнечный шар
И в дымке скрывается архипелаг,
Где летчику все не добраться никак
До города Гавр, что по разным причинам
Ужасно походит на город Судак
Понять бы, где жив, то ли здесь, то ли там.
Пусть не пассажир ты и не капитан,
А некто, скорее, привязанный к рее,
Влекомый вослед по волне по пятам
Ай, мой мотылек, ошибись - и взгляни
В виток свой полет на минуту сверни:
Как бел океан, как малиново солнце,
Как быстро в неделе сменяются дни...
Куда же теперь тебя тянет в побег -
Вдоль южных морей или северных рек
Мой главный герой, мой понятливый зритель,
Мой бред, мой фантом, прошлогодний мой снег...
А впрочем, в запасе еще волшебство:
И взлетный пунктир, и фарватерный створ,
И наш разговор, как начало чего-то
Неясного, словно начало всего
Для нескольких тем совершенный пролог
...Но лес, между тем, совершенно промок
И явственно тянет грибами в тумане
Да так, что уходит земля из-под ног -
Как мне удержаться на гребне таком ?
California, 2000
А мне больше не плыть по зеленой волне, Em
По степи не кружить на зеленом коне, Am
При зеленой луне на морском берегу H7
Изумрудный цветок не сорвать на бегу, Em H7
Мне не в зелень потока уйти с головой,
Не брести одиноко дорогой кривой,
Из растений морских, распростертых у ног,
Не сплести мне салатовый хлорный венок,
А мне больше не пить, не за страх, хвойный хмель,
На холмах не стелить травяную постель,
Пустит солнечный диск, в ожидании дня,
Луч зеленый, тугой не в меня, не в меня!
Запах сохнущей краски уснуть не дает.
Вдоль по облачной ряске скользит самолет.
Странный звук, краткий миг - и застыл навсегда
Лайнер цвета зимы и гренландского льда.
Монотонный туман. Многотонный покой.
Чернобелый экран. Светлосерый герой.
Лишь кружИтся у ног моих, странствия след,
Мой последний листок, мой зеленый билет,
Мой билет...
1987-1988 Коктебель-Москва
Что ж, пора бы начать, чтоб хотя бы успеть.
Я опять не придумал - о чем бы вам спеть,
Чтоб как будто знакомо, немного смешно,
Ну а лучше всего - чтоб не пелось давно.
И опять полетит патефонная пыль,
И опять прозвенит невозможная быль,
Словно сказка без лиц, словно песня без слов,
Словно бойкое ретро тридцатых годов.
Посмотри: этот солнечный луч на стене
По проспекту бежит вон по той стороне.
Эй, послушайте, граждане, очень страшна
При безоблачном небе вон та сторона,
И дорога пока что длинна и узка
От бульварной скамьи до квасного ларька,
И торопится где-то, минуты гоня,
Человек, что не знает еще про меня!
Нету сил, нету сил, как же нужен успех,
Размешал, закрутил бесконечний проспект...
Это всё ерунда, что расскажут потом -
Нам на лица печати не ставил никто.
...Два шага от костра. Пустота. Ничего.
Этот город, да кто же придумал его,
Этот сноб-небоскреб и подземок оскал,
Сказки странной такой я еще не слыхал!
Телефонными город сетями провис.
Где-то каплей прозрачной срывается вниз
И по солнечной снова спешит стороне
Человек, что не помнит давно обо мне...
Над Москвою висит патефонная пыль.
Начинается день, продолжается быль,
Словно сказка без лиц, словно песня без слов,
Словно горькое ретро тридцатых годов...
1982?, Москва
Какой бесцветный аквариумный сон:
Провал, где нет ни деталей, ни сторон,
Чужой перрон, серый город в ноябре,
Двор, засыпанный листвой.
Здесь каждый путь упирается в стекло,
Здесь кружит мрак, отражения дробя,
Здесь до утра
Мне разыскивать тебя,
Неизвестно для чего.
И без просвета сквозь уличную тьму
Здесь силуэты плывут по одному.
К чему поток, не текущий никуда,
Не закончится никак?
И каждый шаг мой, куда ни поверну,
Наоборот, наобум, на глубину,
Туда, где вместо
Касания руки
Отпечаток плавника.
...Лишь занавески дрожащая волна -
Случайный всплеск у случайного окна.
Не то чтоб знак - просто комнат тишина
Отзовется вдруг не так.
Все в переливах от мутного стекла...
Ты молчалива, не то чтобы светла,
Скорее мгла,
Серый фон вокруг тебя
Начинает расцветать,
Очертания рябят,
Различаются цвета...
Обрывки снов расплываются в окне,
И звон часов, и кофейник на огне.
Привет? Привет. Вот билет на новый день,
Где тебе не пропадать,
Где, куда не поглядеть,
Все пути твои просты.
Где, аккуратная, в срок приходит ночь
Вертеть назад черно-белое кино,
На дно опять
Опускать пустую сеть,
И в который раз решать,
Дать ли силы мне взлететь
Над поверхностью воды.
Сентябрь 2002
Где-то звездочка упала,
Где-то внось забралась на небо.
Что-то сбудется, пожалуй -
То-ли скоро, то ль когда-нибудь.
Вянет лист, проходит лето,
Сор уносится течением,
Повторяются рассветы,
Вычисляются затмения.
Все трудней в дорогу сборы -
Все короче расстояния.
Происходят разговоры -
Забываются желания.
И все чаще, чаще сбои
Из теории на мистику:
Что сомнительно живое?
Что воскресшее воистину?
И пора за что-то браться,
И набраться где-то смелости
То-ли дорого продаться,
То-ли дешево отделаться,
То-ли попросту руками
Развести - послать за море все.
И на дне лежащий камень,
Как-никак, с теченьем борется.
...Но будильник, прост как трактор,
Прекращает возражения,
И куда-то, где-то как-то
Продолжается движение,
Ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла...
1984?, Москва
Эскалатора ступенька плещет на берег волною,
И шагают меж перилами дела,
Вот опять над головою ярче неба над Москвою
Невозможные раскрылись купола.
А за рощею колонной голубой пятивагонный
Поезд новенький гостей зовет войти,
А в вагонах прокричали - поезд следует не дале,
Чем до станции такой-то на пути.
Кто-то тихо разругался, кто-то громко рассмеялся,
Кто-то нервно дернул левою рукой,
Ну а поезд покачался, потоптался и умчался,
Размалеванный, нарядный и пустой.
Шпарил поезд по тоннелю - и на станциях смотрели
Без тревоги - мол, лети себе, лети.
Просто люди точно знали: поезд следует не дале
Чем до станции такой-то на пути.
И не будет в воскресенье под землей землетрясенья,
Не расколет по кусочкам тишь да гладь
Всем знакомая картина - поезд лишь до середины,
И придется две минуты обождать.
Вон из черного проема новый, синий, неуёмный
Вас дотянет без особого труда.
Лабиринты-коридоры, и табличка "Выход в город"
(Правда, больше и не выйдешь никуда.)
Эскалатора ступенька плещет на берег волною,
И шагают меж перилами дела,
И плывут над головою ярче неба над Москвою
Белокаменные снова купола.
1984?, Москва
Над дорогой фонари, эх, помчим - и горя мало,
Глядя в окна, как в кино, долгой ночью напролет.
Напоследок закури, вот и время убежало,
С Белорусского вокзала уезжает Старый Год.
Огоньками новых встреч дышат теплые квартиры,
Переулками уносит прошлогоднюю метель,
Не спасти, не уберечь тайн декабрьского мира,
А на крышах застывает набегающий апрель.
И, внезапно осмелев, кто-то, до смерти усталый
К синим кинется окошкам, и среди путей и лет,
Как забывшийся припев, повторится все с начала:
До утра стоять и плакать, и выпрашивать билет.
И до самой до зари над столом звенят бокалы,
Кружит городом еловым полуночный хоровод,
Ничего не говори. Это мало иль не мало?
С Белорусского вокзала уезжает Старый Год.
Ничего не говори, это мало и не мало -
С Белорусского вокзала уезжает Старый Год
1982-1984(?) Москва
посвящение А.В-инcкому
[На музыку Щербакова "На лодке через Ниагарский водопад..."]
Громить Кавказский перекошенный хребет
Один осел лишь может дважды собираться,
Но, если кто-то бережет меня от бед,
То этот кто-то не торопится меняться.
Отштурмовав за перевалом перевал,
И рюкзаку как верный шерп подставив спину,
Я в море черное с Эльбруса поплевал,
Переступив небрежно через седловину.
Сплошной июль, жара поперла на рожон,
Все разъезжались по Саянам и Европам,
И я отправился в Одессу багажом,
Вернувшись только что из Ялты автостопом.
Но час пришел, я форму новую надел,
Быть генералом, видно, славная работа:
Сверлил майора я глазами, как прицел,
До одурения играя идиота.
Быть может правда, что искал коварный враг
Меня везде от Пентагона до Женевы,
А я в Пльзене воздвигал бесстолпный храм
Святой Марии и, по-видимому, девы.
Потом полярных незабудок новизну,
Нахмурив лоб, определял я взглядом острым.
И в море Белое, как в чашу, заглянул,
Пройдя для этого весь Кольский полуостров.
А где-то зря пылились пухлые труды,
И все на скользкие беседовали темы.
Сопровождали слишком чистые Пруды
Трамвайный визг и переборные проблемы.
Потенциально оптимальнаый алгоритм
Определял я маскимально за неделю
И дальше мчался, на прощанье подарив
Неотразимую улыбку Фернанделя.
О, странен дом, где обретет покой мой дух,
И та, что успокоить сможет от скитаний!
Но не поверю ни за что, что стану глух
К страницам железнодорожных расписаний.
Не может быть, чтоб путеводная звезда
Меня манить зеленым глазом перестала,
Покуда каждый день несутся поезда
По всей земле от Ярославского вокзала,
По всей земле от Ленинградского вокзала,
По всей планете от Казанского вокзала...
1985-1988(?), Москва
И снова троллейбусный час, Em Am
И вновь за окошком Январь. H7 Em H7
Прощанье, и наскоро чай. Em Am
Задумчивый лестничный вальс. H7 Em
Ах, нет, погодите чуть-чуть, E7 Am
Я тоже уже ухожу H7 Em H7
И, как заклинанье, Em
Стишок без названья Am
Я все на прощанье твержу: H7 Em
Припев: Старайтесь под ноги смотреть, Em Am
Старайтесь в беду не попасть, H7 Em H7
Простая игра - промолчать, просидеть, Em Am
Проглядеть, промелькнуть и пропасть. H7 Em
Сейчас полетит самолет,
И ветер надул паруса,
А время опять ждать не хочет, и вот
Нам осталось всего полчаса.
Ну, что же мне вам пожелать,
Раз надо прощаться уже,
С досадою трудной,
С мечтою попутной,
Со стрелкой минутной в душе.
Припев: Старайтесь под ноги смотреть,
Старайтесь в беду не попасть,
Ах, как же легко промолчать, просидеть,
Проглядеть, промелькнуть и пропасть.
А в городе снова рассвет,
А с юга опять облака.
- Привет! - Ну, конечно, привет.
- Пока. - Да, пожалуй, пока.
А утром в любой стороне,
За каждою дверью почти
На лестничной клетке,
Забытые кем-то,
Блестят серебром башмачки.
На лестничной клетке
Забытые кем-то
Стоят до утра башмачки.
Так что просто старайтесь под ноги смотреть... H7 Em Am
Em H7 Em
1984(?), Москва
"Умри, отвяжись, отпусти,
Вплетись в переулок горбатый,
Иглою с пластинки неснятой
Шипящий невнятный мотив!"
Бульварам, дворам, голубям
Сто раз заклинанье исполню.
Начну вспоминать - и не вспомню
О чем я придумал тебя.
Простой бы какой-нибудь знак -
Да все перепутаны вехи:
Стоят фонари и аптеки
Не эти, не там, и не так.
Понятны названия мест,
Да кружит, снижаться не хочет
Бездомная дюжина строчек,
Придуманных где-то не здесь.
Забавно, наверно, с высот
Глядеть: будто в кружке чаинки,
По Сретенке, Трубной, Неглинке
Фигурки поземка несет.
Спеша, заметает январь
Кофейное крошево снега
И фантики прошлого века
Швыряет на стылый бульвар.
Устану плутать наугад.
Глаза застилает нелепость:
Плетется прозрачный троллейбус
По улице Старый Арбат,
И вслед улетает за ним
С той песенкой листик тетрадный.
С неспешной, нездешней, нескладной,
Придуманной кем-то другим.
Январь 2003, Москва
Сиреневая гладь и тьмы поток,
Про что мне рассказать тебе, про что?
Про то, как одинаковы слова, слова, слова -
Все те, что повторяют нараспев,
Все те, что пролетают, не задев,
Все те, что никогда от сжатых губ не оторвать.
А где-то на окраинах пустых,
У самого у края темноты,
Живет усталый сказочник, и пьет он напролет - а сочиняет невпопад,
И вечное заклятье - или бред -
Все время повторять за ним вослед -
На страх, на совесть, наспех, наугад -
Так что же я могу еще сказать - а может быть,
Не надо ни молчать, ни говорить,
А тихо наблюдать, как исчезают без следа
Вечерние узоры и черты,
Фанерные заборы и мосты
Сжимает и качает, заполняя, темнота.
И надо ли уже напоминать -
Пред нами не волшебная страна,
А только этот город, город, город, город... Город
Без краев и без начал.
И улицы повторная строка,
И человек, которого пока
Еще никто из нас не постречал -
Так что же я могу еще сказать тебе - без слов,
А просто пожелать привычных снов,
И солнечного зайца у зеркального стекла,
Холодного мерцания из тьмы,
А после - окончания зимы,
Цветения весеннего и летнего тепла.
Послушай, а затем - уже без слов -
Мотив, что и совсем уже не нов -
О том, что непременно будет, будет, будет, будет
Что-нибудь когда-нибудь...
А в городе немая ночь стоит
Качая и сжимая тех, кто спит,
И тех, кому без сказки не уснуть -
Так что же я могу еще сказать?
1988-1990, Москва
Такая снежная зима, мой старый друг, Am Dm
Как будто теплый не вернется луч отныне. E7 Am E7
А в мире тихо засыпает все вокруг, Am Dm
Едва лишь теплится огонь в моем камине, E7 Am
И дрожит E7
Озябшая свеча. E7 Am
И снова белый снег с земли стирает след,
И вьюга в двери вновь стучит рукой крылатой,
И гордый сумрачный покой на всей земле,
И уж тому, что было, кажется, когда-то,
Вновь согреть
Не суждено.
И вот уж больше не тревожит старый сон,
(И скрип саней в ночи давно уже не слышен)
Последний странный гость, туда уходит он,
Где птичий клин, что улетает неба выше
Солнцу вслед
За край земли.
Быть может, время обманув, вернется он,
Проснется бледная свеча, и воск растает.
Заполнят землю вешний свет, и шум, и звон...
Лишь давних слов, лишь слов несказанных не станет
Больше жаль,
Уж больше жаль.
Такая долгая зима, мой старый друг,
Как будто теплый не вернется луч отныне.
А в мире стынет, стынет, стынет все вокруг,
Едва лишь теплится огонь в моем камине,
И дрожит
Последняя свеча...
1980-1983(?), Москва
