В час перед первым светом,
В час когда все заснули,
В час когда серый холодный ветер бродит по мостовой,
В час когда снится небо
Злой одинокой пуле,
Тихая бабушка Джейн Фурсенко вспомнит свой первый бой.
Пусто в холодном доме,
Зубы лежат в стакане.
В маленькой кухне ни корки хлеба, пепельница пуста.
Небо в холодных звездах -
Где-то за облаками;
Бабушка Джейн покидает тело, медленна и чиста.
(Там, на полвека раньше,
Снова храпели кони,
Хмуро вставало седое солнце, даже не жгло глаза.
Было светло и страшно,
Пахло огнем и кровью.
Больше, наверно, уже не вспомнить, больше не рассказать.)
Как объяснить, что лучше
Было уйти со всеми,
Чем дожидаться прихода смерти в вечно чужой стране?
Больше не греет душу
Полуживое время -
Скоро оно, как и Джейн Фурсенко, кончится насовсем.
Скоро исчезнут вовсе,
Вместе с прошедшим веком,
Люди, что помнили Джейн Фурсенко, дети другой страны.
Снова проходит осень
Вверх по холодным рекам;
Спрячет постылых под первым снегом - ей они не нужны.
Но, собирая силы
Перед последней дракой,
Кто-то весной поднимает к солнцу радостные глаза:
"Бабушка Джейн Фурсенко -
Я не умею плакать,
Брось за меня хоть слезинку с неба, я не вернусь назад..."
В час, когда ночью от лунного света
Все незнакомо -
Бабушка Нюра в остывшее лето
Выйдет из дома.
Выведет лошадь, никто не заметит -
Даже соседи.
Грузно усевшись, в облезлой карете
Едет-поедет.
Глаз ее зорок, и путь ее светел
Там, за домами
Бабушка Нюра в скрипучей карете
Едет за нами.
День пролетит - и рассыплется цветом
Старого чая.
Бабушка Нюра в усталой карете
Дремлет, качаясь.
И в ожидании, в комнате тесной
Сердце заноет -
Кто к нам приедет по первому свету,
Кто успокоит?
Вскинешь глаза над холодным рассветом,
Выше заборов...
"Бабушка Нюра, кончается лето...
Скоро ты?" - "Скоро..."
Первая песня из постепенно растущего цикла "русские блюзы". Не по музыке блюзы, а по настроению in the blues.
Дядя Майкл живет на краю вселенной,
Звезды падают с крыши его сарая.
По привычке нахмурясь, он ведет косовицу лета,
Чтоб хватило для нового урожая.
Дядя Майкл нигде, кроме дома, не был.
Щи да каша, да квас из дубовой бочки -
А горячая степь уплывает в пустое небо,
В перспективе сжимаясь до теплой точки.
"Двадцать веков назад
Небо сыпалось нам под ноги,
И звезда скрипела под мокрым плугом.
Двадцать холодных, светлых зим -
И хотя бы одна дорога,
На которой мы можем найти друг друга..."
Дядя Майкл соловьиными спит ночами,
Не мечтая согреть одиноких женщин.
И тяжелый закат отливает остывшим чаем,
С каждым годом плотнее ложась на плечи.
...По небритой щетине пустых покосов,
Подгоняемый в спину холодным ветром,
Дядя Майкл уходит, попирая ногами осень,
Наливаясь тихим нездешним светом...
22-23.04.2004
Баллада о моем дяде Джонсоне Сухом Логе павшем под знаменами генерала Гранта до того как красные открыли второй фронт.
Дядя Джонсон, он воевал неслабо,
Партизаны взяли его в отряд -
Было ясно всем, мужикам и бабам,
Что вот этот парень живет не зря.
Просыпался вечер, звенели рельсы -
Не особо прячась и не спеша,
Дядя Джонсон с проводником из местных
Под откос пускал поезда южан.
Полицаи знали его походку,
И боялись спать по сырым ночам.
И боялись выйти, и жрали водку,
И срывались днем на односельчан.
"Закрути табачку виргинского,
И давай закурим, товарищ Джим.
Мы пехота с тобой, мы выстоим.
Наше дело правое, мы победим."
Дядя Джонсон рвал телеграфный провод
И топил в засаде локтями снег.
Он давно уже не умел другого -
Он же вырос там, на большой войне.
А война, кровавая и святая,
Молча шла за ним, чтобы взять свое.
И в своей глуши он погиб, не зная,
Что всего на год обогнал ее.
Что придет весна - и пойдет работа,
И, сойдя на берег, чеканя шаг,
Батальон гвардейской морской пехоты
Развернет над Мемфисом красный флаг...
дольше этой песни не писалась ни одна. Две строчки в первом куплете были написаны году в 91-м. Последние дописались в 2019-м. В мелодии использована музыкальная фраза из Il Tempo Se Ne Va, вроде бы ее написал Кутуньо.
По весне прорастают травы,
По весне прилетают птицы,
Пахнут сеном сырые звезды
И никак не идут слова.
У шамана мешок дырявый,
Старый бубен да рукавицы,
И камлай не камлай - не слышно,
Как рождается синева.
После долгой зимы под снегом
Оживешь под весенним солнцем.
Год закончится на три счета -
И опять умирай шаман.
Молодые молчат про зиму
Потому что она вернется
Кто постарше молчит про зиму,
Потому что она зима.
А пока что на низком небе
Все засыпано серой ватой.
Бессловесная непогода
Все проходит -и не пройдет.
То плюется холодным снегом,
Забиваясь в рукав халата,
То по юрте шуршит дождями,
И, наверно, чего-то ждет.
За неделей ползет неделя,
Непонятное время года,
И за солнцем и теплым ветром
Ты сорвешься тайком на юг -
Но на дальнем краю вселенной
Все такая же непогода,
И десяток тропинок к лету -
И попробуй найти свою.
Непогода стоит на свете,
Намокает рукав халата,
Скоро синей небесной степью
К нам потянутся журавли...
И, подошвами чуя ветер,
Ты по следу пойдешь обратно,
Слушать шорох воды по венам
Просыпающейся земли.