|
|
Дрожали шапки георгинов... Остаток дня приотодвинув, Спускалась ночь, горя закатом; Стучался в окна дождь-стоккато. Ты помнишь этот странный звук, Как дождь просился в дом - "тук-тук"? Робки, неловки, мы сидели На неразобранной постели, И пульс в моем несмелом теле Затих почти до "еле-еле"... Действительность сомкнулась в круг Сцеплением дрожащих рук... Вдруг, разорвавшись, где-то сверху Заполыхало фейерверком И загремело канонадой... Я, вздрогнув, вскрикнула "Не надо!"... А это был всего лишь гром, Сопровождаемый дождём... Потухла страсть, тела покинув... Дрожали шапки георгинов...
Еще недавно сердце так болело! Казалось, ничего важнее нет... Но знаешь, видно, что-то поистлело, Давай отпишем все на давность лет. Желтеет с каждым днем давнишний глянец, Тускнеет в нем любимое лицо - На старой фотографии останется Твой след. Но снегом заметет крыльцо В мой дом, где для тебя уж нету места, Другие ноги по нему взойдут, Не суждено мне быть твоей невестой, Прощай, Король, меня другие ждут... А если вдруг спохватишься когда-то, Как жаль... Ведь я прощаюсь навсегда. Выходит срок. Пойми, родной, так надо, Проходит всё... Сквозь пальцы, как вода...
Где-то я среди людей и судеб Потерялась в море, что есть - жизнь... Путь любой, куда б ни лёг, он труден... Я плыву, тону, а мне - "Держи-и-ись!" То ли слышу, то ли показалось, То ль хотелось, чтобы кто сказал...- Мол, не бойся! Ведь осталось - малость! Видишь? Берег. Видишь? Пирс, причал... Пот со лба. Сбивается дыханье. Я устала. Так, как никогда... И понятно мне: вот в воду кань я, Ведь никто не вспомнит! И тогда Жизни море надо мной, как прежде, Торжествуя, будет бушевать... И в песчано-илистой одежде Лягу, нежива, на дно-кровать...
Мне снова порет мозги в решето Безумный серый дождь . И слезы, что капель - по дну стакана. Я размышляю - истинно ли то, Что Вы и Ваша мощь Правдивы, совершенны, без изъяна?... Гитара и фламенко снова здесь, Знакомо... Но гляжу Промеж двумя огромными глотками - Все лица будто чадовая взвесь... Но под локтём держу То фото, где в обнимку вместе с Вами... Смотрю на Вас. А Вы - под локтем. Под... Не подо мной... (Пардон!) Волнуюсь что-то, закурить ли что ли, Пока мой спутник тост "за нас" толкнет... Простите мне мой тон... О! Слышу - вспыхнул спор о "карамболи"... Гремят шары... И где-то Вы сейчас Вот точно так же вот... А вдруг со мной - когда-нибудь, быть может - Мы тет-а-тет, сливаясь блеском глаз, В один соленый пот... Но Вы с другой. Но я с другим. И всё же...
Надежд моих оборванные нити Сплетяаясь, тяжелеют сединой... Когда-то мне хотелось быть в зените Судьбы счастливо-пламенной, иной... Запутавшись в сетях душевной лени Я долго пропускала поезда, Но сорок лет и сбитые колени - За счастье сверх достаточная мзда... Теперь - спешу. Стянувшись портупеей, Крепящей груз заслуженных седин... На этот поезд я еще успею! Остался лишь последний, лишь один...
Я не польщусь, о нет, на чье-то, на чужое... Не для меня?! Увы! Таков уж мой удел... Смахнув слезу, я снова в пыльный мир влачусь, Но на чужое я, ей-Богу, не польщусь! Таков узор - двойная нить в тесьме - вас двое! И пусть с тобой совсем не та, что ты хотел... Но божьей заповедью больно бьет, и пусть! Я на чужое, против Бога, не польщусь... Предрешено, и все расставлено. И - кто я?! Никто. Одна из миллионов бренных тел... Пусть горько мне и улыбнуться все же тщусь, Но на чужое я, ей-Богу, не польщусь...
Я припаду к твоим коленям, И просто тихо помолчу Боюсь спугнуть свое виденье... Бог мой! Как я тебя хочу! Как удивленная девчонка, Я принимаю эту боль Так обжигающе и тонко Болит. Но ты принять позволь И эту боль, и вожделенье, Быть может, большего хочу... Но... Припаду к твоим коленям И просто тихо помолчу... Разбуженный внезапной страстью, Звучит забытый камертон, Как полуночное ненастье - Смятенье чувств, бредовый сон. Пугаясь бесноватых теней, Тебя тревожить не хочу. Я припаду к твоим коленям И просто тихо помолчу...
Люблю себя за то, что русская, И что глаза мои зелёны; За речку ту, что, летом узкая, Весной - вразлив... Люблю за клёны, За шепот их чуть слышный "Катенька-а-а..." - Ветрами их листву полощет... За теплый дух клубничный, сладенький, За дух грибной в уснувшей роще... За мудрость тополей стареющих И снег на пышнотелой ёлке... Скажите мне, ну где же, где еще Такие сыщутся иголки?! ...За новогодние фонарики, За те чернила, что пометочкой У мамы в старом календарике Подведены: "родится девочка"... В лесу березовом пройдусь-ка я, Преемница судьбы от Бога... Люблю себя за то, что - русская, И в слове этом очень много...
Как легко отлучиться от пришлого, Чуть прильнувшего ласково с краю, Неожиданного, наивысшего - Не свои не своих выбирают... Я привычно пороками выстелю Мне извечно родную дорогу... Не судьба стать твоею обителью, А судьба - на заклание року. Не по мне благовествовал колокол Чистым звоном, до боли желаемым... Как всегда, по терновнику - волоком, Как всегда, наш удел - только мгла и мы... Наша доля поныне не познана, Только сердце скулит еле-еле... Может, рано нам? Может, поздно нам? Поспешили или не успели?...
Ни рыдать, ни умолять не стану! Ядом ревности через края полна, Буду выть, зализывая рану... Да, пожалуй, я тобой больна! Что с того! - Опять судьба глумливо Шутит, корчась над моей тоской... Милый, знаешь, я не так пуглива! Мне не страшно, я найду покой... Я возьму тепло чужой лампады, Чьи-то руки мне на грудь легли... В кулаке синица. Так, должно быть, надо, Но не мне ли кличут в небе журавли?...
"Я вас люблю" - однажды скажешь полуголосом, Целуя трепетные пальцы при луне, Целуя слезы на глазах, глаза и волосы... "Я вас люблю" - однажды скажешь. Но не мне... Должно быть, много лет ждала твоя избранница Твоих ладоней сокровенного тепла... Так пусть же ей оно по праву и достанется, А мне лишь боль на сердце сумраком легла...
Переговаривались клены О чем-то, не понятном нам, Тянуло воздухом паленым И чуть сквозило по ногам... Кострища пепельным остатком Взывали вспомнить о былом, И мы в лесу, в кумаре сладком, Пытались думать... Но о чем? Познанью жизни нет предела, По сентябрю - в душе бедлам... Но осень рассказать хотела О чем-то непонятном нам... И, замерев в недоуменьи, Был полон грусти тихий лес, А мы терялись в птичьем пенье На грани почвы и небес... Сумбур вопросов и ответов - Как анфилада витражей,.. Как диафильм полупортретов, Где каждый новый всё свежей... Мы в них себя узнать пытались, Но никому не удалось... Кто были мы - те и остались... Не воплотилось. Не сбылось...
Ты, наконец-то, лёг горизонтально Лишь только утром. Было семь-ноль-пять... А я тайком продолжила опять Рукой касаться ног твоих до талии... Устал, устал, устал... Мы все устали... Но буду я, пока ты будешь спать, Тебя неслышно-бережно опять Рукой касаться. От груди до талии...
Я протисну ладошки тебе под спину, А ты, безмятежный, все так же спишь... Свое лицо к твоему ближе подвину Поцелую тихонько - спи, мой малыш... Мой большой, сильный, взрослый, седой мужчина, Уставший, спокойный, по-детски - спишь... Я протисну ладошки тебе под спину, Поцелую тихонько - спи, мой малыш...
Нет больше сына у отца и матери. Не слышит смеха опустевший дом. И густо накрахмаленные скатерти На праздник не белеют в доме том. Чернеет правдой траурная лента. В родительских глазах вопрос немой: Ну почему, сынок, двадцатым летом Ты не пришёл с чужой войны домой? Афганистан. Чечня. Какая разница! Уносит жизни каждая война. Отцам и матерям ночами блазнится, Что сын стоит, вернувшись, у окна. Вошёл как тень, переобулся в тапочки И, прошагав до кухни в темноте, Он бережно, не зажигая лампочки, Поставил чай на газовой плите. В предутренней тиши, довольно зыбкой, За форточку цедя украдкой дым, Припомнил командирскую ошибку, Вслед за которой каждый стал седым. Плевались, заходя в пол-оборота, Чужие вертолёты свысока Стальным дождём. Так полегла вся рота Среди кипящей крови и песка... Звонком трамвайным за окном пропело Начало дня в российских городах. И потому додумать не успел он - Вернулся, как положено... Туда, Где в ночь упало солнце безвозвратно, В объятьях гор навеки хоронясь. Где стал бессмертным этот подвиг ратный. История. Для каждого из нас.
Твои глаза неповторимо голубые, Они красивей пасмурного неба, Но ты чужой, глаза твои чужие... Ты был со мной, и в то же время не был. Выпрашивая капельку отдачи, В который раз я улыбнусь несмело, Но будет только так, а не иначе, Ты прав, ведь это только я... хотела! Слова не щедры, скупы поцелуи, Мертвящий лед в глазах твоих читаю, Ты обнимаешь не меня, другую... Что ж, так тому и быть, я понимаю... Ты даришь мне себя, как угощенье, Великодушно, иногда небрежно, Что ж, так тому и быть - несовпаденье! Теперь прощай. Люблю. Целую. (Нежно).
Говорила бабушка - "тряпошный король"! Не доверься, внученька, он играет роль... Бабушку не слушала, верила словам, Королевской мантии, дорогим перстням... Свита "королевская" шепчется в углах, В окруженьи сплетников путаюсь в сетях, Прочь скорее! Кидаюсь в двери наугад, В спину - неулыбчивый, равнодушный взгляд... Жестяной короною крыта голова, Шутовские фокусы, лживые слова... Трон, обитый бархатом, поизъела моль Не ошиблась бабушка - "тряпошный король"!
В смятении раздетый лес трепещет, Объятый паникой, исхлестанный дождем, С угрозой ухмыляется зловеще Зима, смелеющая с каждым новым днем... Пожух листок вчерашний. Одинокий, Прибился к братьям обреченно и заснул. В молчаньи робком вечер темноокий По распорядку опустился в караул... Уж все вокруг испуганно застыло, Белесой грустью засквозило от земли, Куда-то вдаль вчерашнее уплыло, И что-то новое мерещится вдали...
|
|
|
Сайт "Художники" Доска об'явлений для музыкантов |