Бежит зарёванный Апрель,
Дрожащие ссутулив плечи...
Так сказочен и так не вечен
Бежит зарёванный Апрель...
И ледяные слёзы с крыш
Вдруг возвращают из забвенья
И ложь, и позднее прозренье,
И ледяные слёзы с крыш...
И ждёт задумчивый Январь...
К нему Апрель в слепом веселье
Бежит по скользкой карусели!
И ждёт задумчивый Январь...
А Время вертит карусель...
И никогда на карусели
Январь не встретится с Апрелем!
А Время вертит карусель...
* * *
02. На Малой Молчановке в Доме со львами... - Молчановка
На Малой Молчановке в Доме со львами,
Где мы с бабой Шурой чаи распивали,
Там шел КВН не от юмора чёрный,
А с линзой, налитой водой кипячёной.
Там деда папаха была велика мне,
Там был подоконник сработан из камня...
По плоскости этой, широкой, как ложе,
И теплой, как лето, тоска меня гложет.
О Малой Молчановке вспомню в печали.
Там так удивительно мало молчали...
Висел абажур там и ежевечерне
Под ним колдовское мерцало свеченье!
Оно и сейчас, не оставив заботы,
Моей освещает судьбы повороты,
Мои облегчает фантомные боли,
Мои запрещает никчёмные роли,
Где скупость на речи и прочая дурость!
А время не лечит, как принято думать.
Его панорама ни валко ни шатко
Выводит, как к храму, к Собачьей Пощадке...
На Малой Молчановке в Доме со львами,
Где мы с бабой Шурой чаи распивали,
Там Гнесинки скрипки вели пицикато
Под шум голубиного рая - Арбата.
Там точка отсчёта, там что-то такое,
Что точно меня не оставит в покое...
Смотрите, я там, у окна перед вами
На Малой Молчановке в Доме со львами!
* * *
03. Ну что ты знаешь о любви... - Хранитель искренней любви
Ну что ты знаешь о любви,
Ты, не любившая нисколько?
Ну что ты знаешь о мечте,
Ты, не мечтавшая ничуть?
В душе останутся слова,
Произнёсенные, и только...
В ночи останется звезда,
Не указующая путь.
Ну что ты знаешь о листве,
Когда её осенним ветром
Срывает с дрогнувших ветвей,
Бросает наземь, как укор?
Горит отчаянья костер,
И шляпка призрачного фетра
Скрывает милые глаза,
Почти чужие с этих пор.
Ну что ты знаешь обо мне?
Неразличим приют осенний,
И глухо колокол гудит
Над безнадёжностью земной.
Но возникают два крыла,
И, обещая воскресенье,
Хранитель искренней любви
Опять витает надо мной.
* * *
04, Лежат две груши на столе... - Отель в шотландском замке
Лежат две груши на столе,
Волынка плачет где-то.
На все вопросы на земле
Не найдено ответа.
И сердце ноет от тоски,
Но я скажу вам средство:
Поешьте груш, примите душ,
Умерших душ соседство.
В шотландском замке...
Свободна времени река,
Но делает изгибы.
Стоят застывшие века
На дне ее, как рыбы.
У них года, как плавники,
Шевелятся лениво,
И сердце ноет от тоски
Старинного мотива.
В шотландском замке...
А я лежу, глаза закрыв,
На каменной постели,
И ветер стонущий мотив
Доносит еле-еле.
Чужие шорохи слышны,
В свече - не много света,
И привидений из стены
Выходят силуэты.
В шотландском замке...
В почти могильной тишине
Рассказывают честно
Про то, что мне, пускай во сне,
И так давно известно.
Лишь только боль в судьбе любой,
И кровь, и страх смертельный...
Я поднимаюсь над собой,
Над плоскостью постельной...
В шотландском замке...
Туда в отчаяньи лечу,
Где всё светло и бело,
И возвращаться не хочу
В измученное тело.
Мотив волынки всё слышней,
Темней в глазах и душах.
Обет молчания на мне,
Но я его нарушу!
Я расскажу вам о любви,
О вечном страхе смерти,
Об этом замке на крови,
А вы всему поверьте!
Когда войдете вы ко мне,
Когда меня найдете,
Я буду тенью на стене,
Волынки пеньем в тишине,
Свечи свеченьем в полусне,
Слезой на переплете...
В шотландском замке...
* * *
05. И если Вы уедете, Вы правы... - Вы правы (На отъезд Поэта)
...и если Вы уедете, Вы правы
Поскольку не снискали, милый друг,
Ни доблести, ни почестей, ни славы
Из Родины не материнских рук.
Я знаю, Вы талантливы от Бога,
Хоть это не отмечено страной.
Какая ожидает Вас дорога?
Как странно... Вы расстанетесь со мной...
Полжизни - это много или мало
Для почестей и славы, для молвы?
Что в юности судьба Вам обещала,
Того уже давно не ждете Вы.
Давно покрылись пылью эти строки,
Которых потускнело волшебство.
Давно прошли назначенные сроки,
А так и не случилось ничего.
И вот Вы уезжаете, и это
Оправдано неверием страны.
Трудна судьба бродячего поэта,
Ещё трудней сознание вины.
Останутся невидимые нити,
Что будут рваться долгие года,
Хоть Вы ещё, наверно, позвоните,
А может быть, заедете сюда.
Вы правы, ожиданье бесполезно,
И надо что-то делать наконец:
Оставить этот занавес железный,
В терновый перекованный венец.
Я знаю, как смертельно Вы устали.
Прощайте! Дай Вам Бог иной земли!
А если бы Вы всё-таки остались?
Ах, если бы Вы всё-таки смогли...
Разное время и разные страны...
Жизни кривую ведя по прямой,
Я путешествую над океаном
Вновь по маршруту из дома домой.
Не объяснить это грустное чудо,
Но в самолете, как в зале суда,
Так я боюсь не вернуться оттуда,
Так я страшусь не добраться туда.
Два моих дома темны и не резки,
Будто пусты от стены до стены.
Только на гвоздиках сквозь занавески
Двух моих шляп очертанья видны.
Разное время и разные мысли
В этих домах, что понятно вполне.
Только на гвоздиках шляпы повисли
Так не похожи, но обе по мне.
Что же мне делать? Я плакать не буду.
Два - значит два, это лучше, чем ноль.
Не объяснить это грустное чудо,
Не заглушить эту старую боль.
Алле
Мы с сестрою не дружили
Из-за разницы в судьбе,
Так и жили, так и жили,
Как бы сами по себе.
Как бы с самого начала
Оставались при своих,
Только музыка звучала,
Как ни странно, в нас двоих.
Мы с сестрою не дружили
Год за годом, день за днем
Подружиться не спешили:
Мол, и так переживем.
Жизнь швыряла и качала
На неласковой волне.
Только музыка звучала,
Как раскаянье, во мне.
Мы с сестрою не дружили
Не гадали наперед,
И подарков не дарили
В день рожденья, в Новый Год.
Ты мне сухо отвечала
И лгала не по злобе,
Только музыка звучала
Беспокойная в тебе.
Только музыка звучала,
Только падали смычки.
Нас Природа различала
Сквозь разбитые очки.
Я возьму больную ноту,
Зная точно, что пора,
И заплачет от чего-то
Нелюбимая сестра.
* * *
08. Неласковы у Времени объятья... - Стареющая женщина
Неласковы у Времени объятья,
Неровен шаг, пристрастно волшебство.
Стареющая женщина, как выцветшее платье,
Уже не привлекает никого.
И не у кого вымолить прощенье,
И ничего обратно не вернуть.
Но можно подобрать ещё такое освещенье,
Чтоб зеркало и Время обмануть...
Ещё возможно дорого одеться
И этим отыграться за урон.
Но, так некстати спрошенное, собственное сердце
В ответе выдает неверный тон.
Пускай вокруг участливые лица,
Пусть ждут тебя и носят на руках...
Стареющая женщина, как пойманная птица,
Напрасно бьется в шелковых силках!
Невидимое солнце за аллеей
Скользнет во тьму, осыплется листва...
Стареющая женщина о чем-то сожалеет,
Чего не могут выразить слова.
Ни вздорности утраченного детства,
Ни молодости спорной красоты не жаль тебе.
Какой же смысл ты вкладываешь в действо,
Вершащееся в комнатах пустых,
Когда в окно ты смотришь, не мигая,
И вдруг заплачешь, слезы не тая?
Стареющая женщина, такая дорогая,
Единственная, милая моя..
Я по тебе отчаянно скучаю
И на тебя нечаянно смотрю.
Я так устроен: больше, чем другие, замечаю
И меньше, чем другие, говорю.
Но, как напоминание о лете,
Где яркий свет и беззаботный смех,
Пусть будут утешением тебе не строки эти,
А то, что ими скрыто ото всех!
Малыш играл на клавесине
Когда-то в давние века.
И птицы трели разносили
И над землей, и в облака.
Близки иные были мерки
И музыканту, и певцу.
На бал предворный с фейерверком
Съезжались гости ко дворцу.
Ах, эти медленные танцы,
Ах, эти па и антраша!
И все, представьте, иностранцы
Проходят, платьями шурша.
О, клавесинное томленье,
Ах, декольте и веера!..
И с инструментом юный гений
Не расставался до утра.
Мазурки, вальсы, менуэты
Слагались чудно и легко.
Плясали леди, баронеты,
Летела пудра с париков.
Камзолы золотом блистали,
Слепили плечи белизной.
Пылали свечи в пышной зале,
Пьянило легкое вино.
Шепталась знать:
- Способный малый...
Не замечая в суете,
Как два крыла его вздымались,
Как он летел уже, летел!
И что душа его искала
Пока надменна и глупа
Себя со вкусом развлекала
Сия достойная толпа?
Горит свеча и тает,
И тает, и горит,
А в комнате светает
От утренней зари.
И бледные, как тени
Глядят из темноты
Ночных стихотворений
Измятые листы.
На ели новогодней
Огнями зажжена
Забытая сегодня
Великая страна,
Её знакомый контур,
Её незримый свет.
Кто с понтом был под зонтом,
Того в помине нет.
Мели, мели метели
На запад и восток.
Мели, мели, Емеля...
Всему, видать, свой срок.
Привычная картина,
Беспечное житье.
Я лампочку подвину -
Как не было её...
А жизнь идёт к концу,
И стали ощущаться
Нехватка прежних сил,
Избыток прошлых лет...
Постой, моя душа,
Успеешь распрощаться
С тем, кто тебя носил
И верил в этот бред.
Барометр судьбы
Уже стоит на осень,
И льет за воротник
Усталости вода...
Я протрезвел вполне
И стал вдвойне несносен
Для тех к кому привык
За долгие года.
И скоро на порог
Придут и постучатся,
Не спросят: - Как дела?
А скажут: - Ну, пошли...
Дрожит моя душа,
Готовая умчаться,
Здесь, на краю стола,
Там, на краю земли.
И некого спросить:
- Зачем всё это было?
И больше не разжечь
Потухшего огня.
Но, пусть не до небес,
Хотя бы до могилы
Я умоляю вас
Не оставлять меня!
Благослови, Господь,
На трудную дорогу.
Пуст я тебе не мил,
От сердца не отринь!
За то, что ждал любви
И верил ей, как Богу,
За то, что жил - как жил
Прости меня. Аминь.
* * *
12. Её прекрасное лицо его на миг лишило воли... - Сюжет
Они жили долго и умерли в один день.
(А. Грин)
Её прекрасное лицо его на миг лишило воли.
Её изящная рука нашла покой в его руке.
Так началась её любовь, ещё не знающая боли,
В парижском маленьком кафе, вселенной тихом уголке.
И завертелось колесо, шальные лошади присели,
И, распрямившись, понесли, и задышали тяжело.
Пока не выключили свет на их безумной карусели...
И наступило время жить, а умирать не подошло.
Она проплакала глаза и все одежды износила,
И поседела на сто зим, и постарела на сто лет.
А он остался молодым и укатил в свою Россию,
И для него её любви как будто не было и нет.
А для нее её любовь над ней кружит ночною птицей,
И останавливает взгляд и заслоняет целый свет.
Ей не взлететь, как птице вверх, а птице вниз не опуститься.
Но в небесах и на земле ей от нее спасенья нет!
И это тянется года, и в этом видится проклятье.
Парижских улиц суета подстать московской суете.
Её растрепанная прядь, её изношенное платье,
Не объясняя ничего, нам говорят о нищете.
Она умрет от пустоты, а не от голода и жажды,
Не пережив свою любовь, но пожелав её себе.
А он погибнет в тот же год поскольку знал её однажды,
И тень от крыльев той любви уже была в его судьбе.
Ночь, улица, фонарь, аптека...
(А.Блок)
Мир тесен был для тех, кто одинок,
И лишь фонарь, не рассекая ночи,
Покачивался чутко за окном
И вроде не был с ночью заодно,
Но всё равно светился тускло очень.
И человека освещал в окне
Единственного в доме, но, поверьте,
Был бледен он в скрещении теней,
Но в ласковом луче казалось - нет
Лица прекрасней этого на свете.
А странный человек смотрел в окно
Прищуренными, детскими глазами.
Во тьме, лежащей чёрным полотном,
Неясное фонарное пятно
Ему звездою яркою казалось.
Еще была аптека, но она
Нисколько не важна была, ей-богу,
Нисколько не была она нужна,
Да и тропинка не была видна,
Что к ней от дома шла через дорогу.
Любая боль когда-нибудь пройдет,
Затянется, уймется, затаится...
Неслышно побредет за годом год,
Пока нас птица-память не найдет,
Вот тут-то всё, как встарь, и повторится.
Монисто фонарей нанижет ночь
На нити невозможной паутины.
Один фонарь, ярчайшее зерно,
Как снегом, светом занесет окно
И закачает шеей лебединой...
* * *
14. Эти балы, на деле, не лишены причуд... - Танго
Эти балы, на деле, не лишены причуд...
Вы, наклонясь, сидели не к моему плечу.
И проплывали мимо дамы не для Мюссе.
И по-французски мило здесь говорили все.
Заговорён, в бокале стыл канделябров свет.
Танцы в парадной зале - брансль и менуэт.
От, на последней вольте, смерти на волоске
Я произнес: - Позвольте?, к вашей припав руке.
Начал оркестр жеманно что-то из Монсиньи.
Вы посмотрели странным взглядом в глаза мои.
Резким движеньем встали, будто вдвоем со мной
Вы танцевать мечтали танец совсем иной.
Точно из центра зала брошено в ночь копьё!
Музыка нам мешала двигаться под неё.
Вот, как уход в блаженство, страстный наклон. И вдруг...
Пауза. И ни жеста переплетенных рук.
Вас провожали взглядом жадным десятки глаз.
Вы танцевали рядом, словно в последний раз.
В темных оковах транса, тонкой свечой во мгле...
Танго ещё, как танца, не было на земле!
Ты никуда, дружок, не уплывёшь.
Не будет пальм, лишь баночки с айвою...
Но эта ложь себе - святая ложь.
Луна, ка нимб, горит над головою.
Цветут кораллы в синей глубине,
Цветут левкои в полосе прибрежной,
И паруса взлетают, как во сне,
По тонкой мачте пеной белоснежной!
Ты никуда, уж ты, дружок, поверь
Не уплывёшь, кормою вспенив воду.
На то зовут в дому входною дверь,
Что из неё не выйти на свободу.
А там дельфины обгоняют бриг,
Штурвал послушен и попутен ветер!
А там отчаян только чаек крик,
А там летают рыбы на рассвете.
Там, если шторм, то честен и суров,
А, если штиль, то с песнями на баке.
Там верный друг дороже всех даров,
А крепость рук доказывают в драке.
Но ты туда дороги не ищи!
Тебя влечёт, как парус ветром полный,
Твоя мечта - единственный твой щит.
Не дай Господь разбить его о волны!
Я не хочу Вас беспокоить.
В девять ноль-ноль отходит поезд.
Так что давайте, пока не поздно,
Мы распрощаемся с Вами бесслёзно.
Я не хочу Вас беспокоить.
Вот и окончилась наша повесть.
Так что, поверьте, уже не рано
Нам разбежаться по разным странам.
Я не хочу Вас беспокоить.
Что нам привиделось такое,
Что, словно дети, две недели
Мы на скамейке обнявшись сидели?
Я не хочу Вас беспокоить.
В наши года ломать - не строить.
В Ваших глазах, подойдя поближе,
Тоже я страх затаённый вижу.
Я не хочу Вас беспокоить.
Этот урок нам пора усвоить.
В этом железная дорога
Пусть нам обоим поможет немного.
Я не хочу Вас беспокоить.
Пусть нас потом не мучит совесть.
Пусть запоздалые три слова
В нас сохранятся, как фильм с Орловой...
Я не хочу Вас беспокоить.
Столько ничто не может стоить.
И, разговоров в завершенье,
Я принимаю такое решенье:
Я не хочу Вас беспокоить.
В девять ноль-ноль отходит поезд.
Так что давайте, пока не поздно,
Мы распрощаемся с Вами бесслёзно.
Осенний сад, осенний сад,
Дрожанье легких ветвей.
Мне повторяет листва:
- Не обессудь...
Осенний сад, осенний сад,
Ночные страхи развей
Ведь мы единых кровей,
Со мной побудь.
Осенний сад, осенний сад,
Холодный солнечный свет,
На золотом паркете капли дождя,
Но позови -
мелькнет любви
чуть осязаемый след,
В неосязаемый след переходя.
Осенний сад, осенний сад,
Его печальный наряд,
Его прощальный обряд -
Немой запрет.
Осенний сад, осенний сад,
Я улетаю, а ты
Свои сухие цветы
Бросаешь вслед.
Осенний сад, осенний сад,
Последний птичий парад
Над бесконечностью вскинутых рук.
Последний круг,
Прощальный крик,
Случайный солнечный блик
И только небо, лишь небо вокруг.
Осенний сад, осенний сад -
Мой безголосый двойник,
Твоя тревога, как льдинка, остра.
Осенний сад, осенний сад
Зачем-то в мысли проник
И эти строки диктует с утра.
Осенний сад, осенний сад,
Какую осень подряд
Я понимаю, как листья парят.
Весна случается, но
И сам я тоже давно -
Осенний сад, осенний сад, осенний сад...
Какое счастье - складывать слова,
И понимать, что их не так уж много...
Мы все идём к Вершине Мастерства,
Но всяк своей окольною дорогой.
Неласково встречает на пути
Природа, лишь она непогрешима.
Смириться с невозможностью дойти
Не легче, чем подняться на вершину!
А жизнь, не замечая ничего,
Всё кружит нас, от цели отвлекая.
Вершина под названьем "Мастерство" -
Всего лишь алегория такая.
Но мы идём пока хватает сил
И верим в горизонт высок и светел!
К чему нам это? Кто бы нас спросил?
Зачем нам это? Кто бы нам ответил?
И хочется оставить этот крест,
Вдохнуть свободу, выдохнуть печали,
Но даже жажда перемены мест
Из этих мест уводит лишь вначале.
И только тот, укрытый, кто так строг
Оценит в нас намеренье благое...
Вы, кажется, подумали, что Бог?
А я имел в виду совсем другое...