|
* * * Обещаем наслажденье - мне созвездия сказали. Звездных знаков совпаденья мне блаженство обещали. Лишь бы локонов любимой не коснулся нечестивец! Огради ее, незримый, не оставь ее в печали. Ямочка на подбородке у нее - ловец искусный. Кто в силок не попадался, в мире сыщется едва ли. Кто лицо ее увидит, оробеет, ослепленный. Побледнеет даже солнце в вышине, в небесной дали. Я - медлительный, забытый, незадачливый паломник. А соперники не дремлют, свежий ветер оседлали. Кто же я? Невольник, пленник, отраженье луноликой? Пыль у милого порога, что не стерли, не убрали? Кто же я? Поэт - владетель вековечного калама. Занесу родное имя на священные скрижали. Тороплюсь на поклоненье к недопитому кувшину И к рубиновой улыбке, что сияет из-под шали. Я - Хафиз! Любые муки принимаю терпеливо - Сколько раз ресницы-стрелы мое сердце поражали! * * * Зазвени, веселый чанг - снова, снова, снова, - Вторя звону пьяных чаш - снова, снова, снова! Я с красавицей не груб, но с ее румяных губ Дань взимаю по ночам - снова, снова, снова! Если пить не будешь ты, не постигнешь красоты, Пей, внимай моим речам - снова, снова, снова! Аромат, касанье, свет! Ты, любовь, забвенье бед Бескорыстно даришь нам - снова, снова, снова! Ты к любимой, ветер, мчись, передай: опять Хафиз Припадет к ее устам - снова, снова, снова!
Одиночество мое! Как уйти мне от тоски! Без тебя моя душа бьется, сжатая в тиски. Что ты сделала со мной? Одержим я! Исступлен! Даже днем я вижу ночь. Впереди меня - ни зги. О могучая моя! Снизойди ко мне: я слаб. Будем снова мы вдвоем и по-прежнему близки... Но, увы, я не один! Сто соперников грозят: Сто весенних ветерков оплели твои виски. Виночерпий! Подойди! Ороси пустынный дол. Белый тополь! Поднимись! Осени мои пески. Сердце бедное в крови от познания вещей... Дай хмельного! Без вина мысли горькие низки. Черным циркулем судьбы круг начертан вкруг меня. В этом круге точка - я. Пешка шахматной доски. Но донесся аромат приближенья твоего! Надо мной опять луна, нет и не было тоски...
Ты, чье сердце - гранит Ты, чье сердце - гранит, чьих ушей серебро - колдовское литье, Унесла ты мой ум, унесла мой покой и терпенье мое! Шаловливая пери, тюрчанка в атласной кабе, Ты, чей облик - луна, чье дыханье - порыв, чей язык - лезвие! От любимого горя, от страсти любовной к тебе Вечно я клокочу, как клокочет в котле огневое питье. Должен я, что каба, всю тебя обхватить и обнять, Должен я, хоть на миг, стать рубашкой твоей, чтоб вкусить забытье... Пусть сгниют мои кости, укрыты холодной землей, - Вечным жаром любви одолею я смерть, удержу бытие. Жизнь и веру мою, жизнь и веру мою унесли Грудь и плечи ее, грудь и плечи ее, грудь и плечи ее! Только в сладких устах, только в сладких устах, о Хафиз, - Исцеленье твое, исцеленье твое, исцеленье твое!
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало, Два важных правила запомни для начала: Ты лучше голодай, чем что попало есть, И лучше будь один, чем вместе с кем попало. Общаясь с дураком, не оберёшься срама, Поэтому совет ты выслушай Хайяма: Яд, мудрецом тебе предложенный, прими, Из рук же дурака не принимай бальзама. Я знаю этот вид напыщенных ослов: Пусты, как барабан, а сколько громких слов! Они рабы имён. Составь себе лишь имя, И ползать пред тобой любой из них готов. Ты дружбы не води с людьми глупей тебя, Достойнейшим всегда внимай, благоговея. И сам не докучай тем, кто мудрей тебя: И мудрый хочет быть с тем, кто его мудрее. Глупцов и подлецов, о ты, мой юный друг, Во имя благ мирских не восхваляй беспечно. Блага придут на срок и выскользнут из рук, А между тем позор останется навечно. Не обольщайся прелестью красавиц, Пленительно расцветших в том саду. Ты в будущем году к ним охладеешь, Как к прошлогодним - в нынешнем году. Камзол бутона тесный в восторге разорвал Цветок - и на престоле красою засиял. Но царствовал недолго он в нашем цветнике: Лицо твое увидел: от зависти завял. Я с милой проходил цветущим садом, Нечаянно цветка коснулся взглядом. Она воскликнула: "Неверный, постыдись! Куда ты смотришь? - Я с тобою рядом!" Небесное вино моя красотка пьет, Рубины алых губ струят нектара мед. Я милых уст рабом согласен быть навеки, Когда б умел молчать прелестный этот рот. Растить в душе побег унынья - преступленье, Пока не прочтена вся книга наслажденья Лови же радости и жадно пей вино: Жизнь коротка, увы! Летят её мгновенья.
Под луной одиноко пью I Среди цветов поставил я Кувшин в тиши ночной И одиноко пью вино, И друга нет со мной. Но в собутыльники луну Позвал я в добрый час, И тень свою я пригласил - И трое стало нас. Но разве, - спрашиваю я, - Умеет пить луна? И тень, хотя всегда за мной Последует она? А тень с луной не разделить, И я в тиши ночной Согласен с ними пировать, Хоть до весны самой. Я начинаю петь - и в такт Колышется луна, Пляшу - и пляшет тень моя, Бесшумна и длинна. Нам было весело, пока Хмелели мы втроем. А захмелели - разошлись, Кто как - своим путем. И снова в жизни одному Мне предстоит брести До встречи - той, что между звезд, У Млечного Пути. II О, если б небеса, мой друг, Не возлюбили бы вино - Скажи: Созвездье Винных Звезд Могло ли быть вознесено? О, если б древняя земля Вино не стала бы любить - Скажи: Источник Винный мог По ней волну свою струить? А раз и небо, и земля Так любят честное вино - То собутыльникам моим Стыдиться было бы грешно. Мне говорили, что вино Святые пили без конца, Что чарка крепкого вина Была отрадой мудреца. Но коль святые мудрецы Всегда стремились пить вино - Зачем стремиться в небеса? Мы здесь напьемся - все равно. Три кубка дайте мне сейчас - И я пойду в далекий путь. А дайте доу выпить мне - Сольюсь с природой как-нибудь. И если ты, мой друг, найдешь Очарование в вине - Перед ханжами помолчи - Те не поймут: расскажешь мне.
У любимой над крышей не голуби стаей кружат, Это пери, как птицы, слетелись для нег и услад. Или ангелы стайкой сюда устремили полет, Над любимой кружатся, тая очарованный взгляд? Или это плененных ее красотою сердца, Словно легкие птицы, над крышей спускаясь, парят? Или голуби вьются и письма влюбленных несут, Вновь парят и взмывают, не в силах вернуться назад? О мой алмаз, по ком тоску душа и плоть хранят, Как две жемчужины живых, что в двух ларцах горят. Войди в цветник, и пусть, узрев твой кипарисный стан, В смятенье ирисы придут, как в бурю, задрожат. Смотреть на розу перестал влюбленный соловей, Увидев, как проходишь ты через цветущий сад. В науке похищать сердца так преуспела ты, Что некого на всей земле с тобой поставить в ряд.
Я властелин любви проникновенной, Но чтобы стать царем над всей Вселенной Довольно кубка доброго вина. В огне дракона мы сгореть рискуем, Но лишь одним чистейшим поцелуем Уже давно земля обожжена. Любимая, для твоего алькова Я отобрал бы из всего земного Лебяжий пух и розы лепестки. Что до меня, то если я с тобою, Нужна ль постель - довольствуюсь любою - Песок упруг и скалы мне мягки. Как сад водою наполняет корни, Желанная, вином бокал наполни И сладкой влагой жажду утоли. Что до меня, я сердцем припадаю К твоим глазам, и словно пропадаю В журчащей мгле всех родников Земли. Когда б, мой друг, в компании веселой Шутила ты или играла в поло, И резвый конь развеивал печаль, Хотел бы я твою изведать милость - Чтоб, точно мяч, глава моя катилась. Возьми ее! Мне головы не жаль! Приди ко мне. Веди свои армады Тоски и вздохов: пораженью рады Твердыни сердца. Краток будет спор. И если жизнь потребуешь мою ты, То я сочту последние минуты, Лишь мне прикажет твой горячий взор. К тебе, родная, память льнет и рвется, Но ей, увы, достичь не удается Твоей далекой, дорогой страны. Не думай, что сумеют Рая реки И страсть, и нежность утолить навеки! Вот почему глаза мои влажны. Любимая, потоком слез безбрежных Я б тропку залил, на которой нежно Ты легкие оставила следы. Чем старше я, тем тяжелей забота, Белей волос былая позолота, И дни мои, как серебро, седы.
|
Сайт "Художники" Доска об'явлений для музыкантов |