|
ДВОЕ Баллада Два ручейка в ущелье - Шелли и Мери Шелли,- Вырыв ущелье шире, Вырваться мы решили; Слившись в поток единый, Даль проницая взглядом, Дна (да и дня!) срединой Об руку мчаться рядом. Об руку мчаться, мчаться,- Облаку поклоняться, Рощ корневищным силам, Бабочкам пестрокрылым, Солнцу на хмеле диком, Там, где коней купанье, Там, где стволов по бликам Видно переступанье, Где лабиринт из хижин, Лестниц, мостков, сараев То до трясин принижен, То - воспарит на сваях... ...Вместе и пораздельно Льются неканительно Зримые издалёка Два молодых потока. Тучи повечерели, Стала тускнеть округа... Шелли и Мери Шелли, Видно ли вам друг друга? Шелли! Твой гений странен: Светел,- а вверен ночи,- Той,- без краёв и с краем, Тоже бескрайним, впрочем. Шелли! Ужели месяц - Серп над готовой жатвой? Демоны ждут... Не смейся! Их раздражает дар твой! Жар твой - готовой жертвой Видится им с досады... Демон - ведь он не джентль- мен! - так не жди пощады! Шелли, отринь безверье,- Верь, коли сердце любит! Мери! Не пестуй зверя Ночи,- он вас погубит! Пусть малыши в кроватках Требуют страшных сказок: Ужасы в духе Ратклифф - Лишь для счастливых - праздник. Лишь для наивных - нега, Для не видавших страха... Эй, не лети с разбега! Не наскочи с размаха, Мери, на грозный фантом Горя, беды великой! Странным, как сон, талантом Гибели не накликай! Где там! Не слышат, льются... Свет берегут. Однако На уговоры мрака Исподволь поддаются...- Два ручейка ущелья - Шелли и Мери Шелли Шепчут: "А мы решили,- К морю бежать решили..." Кто их удержит, кроме Чуткой души, Психеи? Дети! Не надо к морю! Вас разлучат стихии!.. Смутная ночь - предтеча Бедствий... Одно спасенье: Вечная - в Вышних - Встреча,- Вечное Воскресение. Август 1992
ИСПАНСКАЯ ПЕСНЯ Ах, как долго, долго едем! Как трудна в горах дорога! Чуть видны вдали хребты туманной Сьерры. Ах, как тихо, тихо в мире! Лишь порою из-под мула, Прошумев, сорвётся в бездну камень серый. Тишина. Лишь только песню О любви поёт погонщик, Только песню о любви поёт погонщик, Да порой встряхнётся мул, И колокольчики на нём, И колокольчики на нём забьются звонче. Ну скорей, скорей, мой мул! Я вижу, ты совсем заснул: Ну поспешим - застанем дома дорогую... Ты напьёшься из ручья, А я мешок сорву с плеча И потреплю тебя и в морду поцелую. Ах, как долго, долго едем! Как трудна в горах дорога! Чуть видны вдали хребты туманной Сьерры... Ах, как тихо, тихо в мире! Лишь порою из-под мула, Прошумев, сорвётся в бездну камень серый.
* * * Я, говорит, не воин, Я, говорит, раздвоен, Я, говорит, расстроен, Расчетверен, Распят! Ты, говорю, не воин, Ты, говорю, раздвоен, Распят и четвертован, Но ты - не из растяп. Покуривая трубку, Себя, как мясорубку, На части разобрав, Ты, может быть, и прав. Но знаешь?- этой ночью К тебе придут враги: Я вижу их воочью, Я слышу их шаги... Ты слышишь? Не слышишь? Они ползут, шуршат... Они идут, как мыши, На твой душевный склад. И вскорости растащат Во мраке и в тиши Отколотые части Твоей больной души. - А что же будут делать Они с моей душой? А что же будут делать С разбитой, но большой? - Вторую часть - покрасят, А третью - разлинуют, Четвертую - заквасят, А пятую - раздуют, Шестую - подожгут, А сами убегут. Был человек не воин, Был человек раздвоен, Был человек разрознен, А все, должно быть, врал: Прослышав о напасти, Мигать он начал чаще, И - сгреб он эти части, И ничего!- собрал. 1965
КРУЖАТСЯ ЛИСТЬЯ... Кружатся листья, кружатся в лад снежинкам: Осень пришла,- темно и светло в лесах. Светятся в листьях розовые прожилки, Словно в бессонных и утомленных глазах. Летнюю книгу эти глаза читали, Мелкого шрифта вынести не смогли И различать во мгле предвечерней стали Только большие - главные вещи земли. Проносятся кругом цветные листы на садом; Глаза их прозрели, да, только прозрели для тьмы. Вьются снежинки, кружатся листья рядом, Реют Верят В пылкую дружбу зимы! Падают листья липы, дубов и клена... Звездочки снега сыплются с высоты... Если бы знать: насколько зимой стесненно Или свободно лягут под снегом листы? Если бы знать: какие им сны приснятся? Что нам готовит их потаенный слой? Что им сподручней: сверху снегов остаться Или под снегом скрыться, как жар под золой? Танцуйте, танцуйте! С холодным снежком кружитесь, Покуда снежинки так запросто с вами летят! Только до срока под ноги не ложитесь, Чтобы Не скрыла Вьюга ваш яркий наряд! Танцуйте, танцуйте! Ведь это последний танец! Кружитесь, кружитесь (Ведь время время не ждет!)
МАЯК Я истинного, иссиня-седого Не испытала моря. Не пришлось. Мне только самый край его подола Концами пальцев тронуть довелось. Но с маяком холодновато-грустным Я как прямой преемственник морей Беседую. Да, да, я говорю с ним От имени спасенных кораблей! Спасибо, друг, что бурными ночами Стоишь один, с испариной на лбу, И, как локтями, крепкими лучами Растаскиваешь темень, как толпу. За то, что в час, когда приносит море К твоим ногам случайные дары - То рыбку в блеске мокрой мишуры, То водоросли с длинной бахромою, То рыжий от воды матросский нож, То целый город раковин порожних, Волнисто-нежных, точно крем пирожных, То панцирь краба,- ты их не берешь. Напрасно кто-то, с мыслью воровскою Петляющий по берегу в ночи, Хотел бы твой огонь, как рот рукою, Зажать и крикнуть: "Хватит! Замолчи!" Ты говоришь. Огнем. Настолько внятно, Что в мокрой тьме, в прерывистой дали, Увидят И услышат И превратно Тебя не истолкуют корабли.
РЕКА Когда одна я, совсем одна, И вечер свеж после жарких дней, И так высоко светит луна, Что земля темна и при ней, И холодный ветер пахнет травой, И веки смыкаются в полусне,- Тогда является мне на стене Река И чёлн теневой. А в том челне старина Гек Финн Стоит вполуоборот; И садится он, И ложится в челнок, И плывёт, закурив, плывёт... В лучах пароходов и городов, Один-одинёшенек-одинок, Становится точкой его челнок, Но не так, чтоб исчезнуть совсем, Но не так, чтоб исчезнуть совсем. И все ему на реке слышны Остроты встречных плотовщиков... Спросите: а чем они так смешны? И смысл у них каков? А просто - смех на реке живёт, А просто - весело ночью плыть Вдоль глухих берегов, По реке рабов, Но в свободный штат, может быть! Вдоль глухих берегов, По реке рабов, Но в свободный штат, может быть... 1973 и начало 80-х гг.
РОБЕРТ ФРОСТ Если тебе не довольно света Солнца, луны и звезд, Вспомни, Что существует где-то Старенький фермер Фрост. И если в горле твоем слеза Как полупроглоченный нож, Готовый вылезти через глаза,- Ты улыбнешься все ж. Ты улыбнешься лесным закатам, Всплескам индейских озер, Тупым вершинам, Зернистым скатам Шероховатых гор, Багряным соснам, Клюквенным кочкам, Звонко промерзшим насквозь; Лощинам сочным, Лиловым почкам, Долинам, где бродит лось, Метису Джимми, Джо или Робби, Чей доблестный род уснул; Последним каплям Индейской крови Под бурою кожей скул, Солнцу, надетому сеткой бликов На черенки мотыг... Если бы не было жизни в книгах - В жизни бы не было книг. Если тебе не довольно света Солнца, луны и звезд, Вспомни, что существует где-то Старенький фермер Фрост. Лошадь глядит из-под мягкой челки, Хрипло поют петухи, Книга стоит на смолистой полке - Фермеровы стихи. Раскроешь книгу - повеет лесом, Так, безо всяких муз; Словно смеющимся надрезом Брызнет в лицо арбуз, Словно Вспугнешь в великаньей чаще Маленького зверька, Словно достанешь Тыквенной чашей Воду из родника. И в этом диком лесном напитке Весь отразится свет - Мир необъятный, Где все в избытке, Но вечно чего-то нет... И снова примешь ты все на свете: И терпкое слово "пусть", И путь далекий, И зимний ветер, И мужественную грусть.
СТАРИННЫЕ КОРАБЛИ Как прекрасны старые корабли! Будто жарким днем, в холодке квартир, Кружевницы гентские их плели, А точили резчик и ювелир. Грациозно выгнуто их крыло. И настолько тонкий на них чекан, Будто их готовили под стекло. А послали все-таки - в ураган. (Лишь обломки их под "секло" легли...) Хороши старинные корабли! Были души: чистые, как хрусталь, Тоньше кружев, угольев горячей; Их обидеть жаль, покоробить жаль,- А ушли они - в перестук мечей, Словно к мысу Горн - корабли... Да уж как не так! Перестук мечей Сладкой музыкой был бы для их ушей! Но ушла их жизнь... в толчею толчей, На съеденье крыс, на расхват мышей, На подметку туфель для мелкой тли... Потому от них на лице земли И следа следов не нашли... Опустелые, как безлистый сад, Бригантины спят: Им равны теперь ураган и бриз,- Паруса, как тени, скользнули вниз, Такелаж провис... Уж теперь и в прошлое не спешат: Сколько могли - ушли. ...Но опять над вами сердца дрожат! Но опять заботы на вас лежат! И опять вам жребии подлежат, О старинные корабли! 1975
|
Сайт "Художники" Доска об'явлений для музыкантов |