Желаю Вам: Чтоб горизонт не застилал туман, обманом искажая верный путь. Свершая суть своих предназначений, значений сущность не перевернуть. Не затеряться и не соскользнуть с Твердыни, Не обознаться... и не обмануть.
Бессмертный полк восстал-таки из мёртвых!
Он приумножил мощь свою вдвойне.
Я слышу шаг уверенный и твёрдый
В сердцах и в душах, и в людской волне!
Бессмертный полк шагает по России!
Опять в строю твой дедушка и мой,
Народ бесстрашный, праведный, красивый,
Погиб за то, чтоб жили мы с тобой!
И с фотографий, выцветших от горя,
Живые смотрят ясные глаза.
Их бережно несёт людское море,
Чтоб не вернулась вновь войны гроза.
Воскресли деды, через память внуков,
Воскресли деды, смерть свою поправ!
Войны и мира сложную науку
Они постигли, жизнь свою отдав.
Бессмертный полк шагает по России!
Опять в строю твой дедушка и мой,
Народ бесстрашный, праведный, красивый,
Погиб за то, чтоб жили мы с тобой!
Я помню ранний час, однажды жарким летом,
Когда в окно избы прохлада пробралась.
А лёгкий ветерок взлетел перед рассветом
И опустился вниз, в подполье схоронясь.
Туман осел в ручье, за домом, и над прудом,
Запутался в траве, росой присыпал чуть...
И в этом серебре предутреннего чуда
Хотелось бы опять в то лето, как нибудь.
Чтобы проснуться, встать и выбежать из дома,
Свернуть за угол там, где тополь отшумел,
Постукать по коре, спросить - ну как родимый,
Пушистый твой июнь еще живёт в душе?
И дальше побежать, там лес ещё одетый,
Потом через поляну и на цветущий луг...
Остановилась, вдруг, и обернулась... в лето,
Где крынка молока из бабушкиных рук.
Синий вечер спустился к заливу,
Тихо к берегу лодка плыла,
Над водою звучала гитара,
Из-за леса всплывала луна.
Луч дневной угасал над заливом,
Лёгкой дымкой покрылась вода,
Ветерок пробежался игриво
И прохлада на берег легла.
Звуки вальса старинного бала
Сладко в летнюю ночь полились,
Муза спать у костра не желала -
В тёмном куполе звёзды зажглись.
И костёр всё сильнее и ярче
Под луною искрился, пылал.
Чей-то голос приятный негромкий
Так легко и свободно звучал.
Ах, волшебною ночка была...
Улыбались светила на небе.
На заливе разорвана мгла
Серебристой дорожкой отсвета.
Побледнела, растаяв, луна.
Птица ранняя робко пропела
Поднимала ресницы заря,
А гитара звенела, звенела.
Мой истовый крик
Не ясен вам всем.
Кто может слышать
Всхлипы сердец?
Видит лишь тот,
Кто смотрит на мир
Глазами детей,
Глазами детей.
Но даже он -
Чуткий мой друг
Сможет ли в слово
Точно облечь
Ритмы оков,
Ритмы оков,
Ритмы оков Моих?
Море теней, камень хребтов...
С пеной у рта ищи дураков!
Свет воссиял - ты не успел,
Сколько я звал тебя среди скал?!
Здесь на Земле пристани нет -
Путь кораблей в дальнюю даль.
Кто упасёт нас от потерь
Лучших друзей - Божьих детей?
Я слышал - в келии простой
Старик молитвою чудесной
Молился тихо предо мной:
"Отец людей, Отец Небесный!
Да имя вечное Твое
Святится нашими сердцами;
Да придет Царствие Твое,
Твоя да будет воля с нами,
Как в небесах, так на земли.
Насущный хлеб нам ниспошли
Своею щедрою рукою;
И как прощаем мы людей,
Так нас, ничтожных пред Тобою,
Прости, Отец, Своих детей;
Не ввергни нас во искушенье,
И от лукавого прельщенья
Избави нас!.."
Перед крестом
Так он молился. Свет лампады
Мерцал впотьмах издалека,
И сердце чаяло отрады
От той молитвы старика.
Поэт ли тот, кто жаждет Света
Непреходящего Завета?
И в миг отрадный озарён,
Воспрянет: "Снова одарён!"
Замыслит червь о Вечно-Новом,
Радеет грудь, вздымаясь Словом,
И вознося благоуханье
К Престолу горнему с желаньем.
Чему Начало - Дух Любви -
Посланник грешному Земли;
Движим за грани мирозданья -
От поврежденного со-знанья,
До совершенного слиянья
В плену со-звучия Слогов.
Я трогая струны, касаюсь и нежно,
Лаская их пальцами,сладко звучу.
И в голосе чувством как будто рыдаю
И тут же смеюсь я, и тут же молчу.
Хочу рассказать про бескрайние дали,
Про великодушия вечную плоть,
Про то, как мы счастье своё обретали
И как ошибались, ступая вперёд.
Носило нелёгкой от края до края -
В места, где безлюдно, и там, где народ.
Но поиски наши по горизонтали -
Тот путь, что по кругу нас за нос ведёт,
Пока наши взоры не устремились
По вертикали над суетой;
Пока мы на крыльях любви не поднялись
Над лабиринтами и над собой.
Ах, как это просто подняться над миром,
Пленёнными Истинной Жертвой Святой,
Оставив попытки достигнуть регалий
И счастья, и славы посильной ценой!
Снова я отправляюсь по талой воде,
Снова верный мой чёлн понесётся нигде,
Сколько б берег родной на пути не искал,
Но всегда попадал среди айсбергов-скал.
Это не мой берег,
Это не мой причал,
Это не мой причал.
Я завидовал тем, кто живёт по домам,
Потому мне идти по солёным ветрам.
Помню время, когда мы мечтали о том,
Как собрались бы вместе в доме одном.
Но это не мой берег,
Это не мой причал,
Это не мой причал.
Как количество дней усыпляло бойцов,
Превращая Мечту в приговоры отцов,
Так морозы куют для водицы доспех,
Но, пока есть огонь, ожидает успех.
И это не мой берег,
Это не мой причал,
И это не мой причал.
Снова я отправляюсь по талой воде,
Снова верный мой чёлн повинуется мне,
А коль сгину в пути под затейливый смех,
Ты, Звезда - мой маяк и источник утех.
Вот это мой берег,
Да, это мой причал,
И я Его искал -
Начало новых начал.
Птица в небе заметалась.
Против ветра прорывалась,
К солнцу ближе подлететь,
Тело обогреть.
Только силы не хватило.
Билась птаха внебесах,
Мечтая о лучах.
пр.
Как манят нас дороги
И свет всегда влечёт.
Он тихо и спокойно
К себе тебя зовёт.
И думаешь согреться,
Растаять от тепла,
Раскрыв на встречу сердце,
Где голая душа.
В туче птица замерзала,
Та дождём её терзала.
Ветер перья вырывал,
По небу бросал.
Луч в тумане сером скрылся.
Птахи крик во мгле разлился.
Как вернуться ей в гнездо,
Не сломав крыло.
пр.
Чем выше, тем теплее,
Чем выше, тем светлей,
Но если дальше в небо,
То двигаться трудней.
Нет времени ласкаться
Под солнечным лучом.
Бороться надо с ветром
И проливным дождём.
Птица, пойманная в клетку,
На небо взирает всё же,
Из-за прутьев, из-за этих
Вырваться никак не может.
Что же делать птице в клетке,
Если ей в полёте больше
Не ласкать пера на ветре,
Крылья превращая в мощи?
Взор искристый угасает,
Песенки уже не льются,
Клетку тени наполняют,
Чьи-то не пустеют блюдца.
Мир прекрасен, только грустно
В золоте витиеватом -
Это Диделя искусы
От начала виноваты.
Для чего, скажите, надо
Показаться умным видом
И силком пленить - кто рядом
Жить могла бы без обиды?
Красное и чёрное на твоих ногтях,
Девочка свободная, - отблеск на губах.
От-морозных радостей веют холода,
По весне отбесишься, впрочем, как всегда.
Что за скука в дверь стучит - дома нет никто...
Ей веселья пёстрого выдайте манто.
Что до зноя летнего - сами дураки...
Не стерпеть до осени чувствам вопреки.
Вот оно раздолие - закрутить вираж;
Только стынет сердце вновь - кончился мираж.
Заходить ли вновь на круг? Что-то нету дна
В этой бочке сладкого зелия-вина?
Девочка, взгляни вокруг - ты давно одна,
От восточных сладостей стала холодна.
Солнечный ветер бродит по крышам,
Тревожит антенны домов.
Солнечный ветер в поисках движет
Ветхой стрелой флюгеров.
Но только в эфире мало кто слышит
Шорохи родственных Слов -
Диктор в порфире суетно пышет
Вестью своих городов.
Солнечный ветер, зачем Ты стучишься
В калитки закрытых дворов?
Солнечный ветер, зачем Ты струишься
Реальностью вещих снов?
Ты веришь наивно, хоть кто-то под крышей
Прорвёт ледяной покров,
Увидев Начало Твоё, он задышит,
Вернётся к Основам основ.
Под белоснежные ковры
Собрались русла старых улиц.
Стоят дома в веках ссутулясь,
Как антикварные шкафы.
Меняет ветер непогоду,
Огонь мелькает в темноте.
В уютной старенькой корчме
Заменят время нам в угоду.
На перекрёстках новизны,
По переулкам мирозданья
Бредут не вещие, но сны,
Пересекая путь познанья.
Завяжут помыслы в узлы,
Соткут, ещё осталась пряжа.
Из ангелов святая стража
Набросит саван тишины.
Не тратя мысли на слова,
Разлуку холод подытожит,
Но ничего не преумножит
Судьбы отдельная глава.
Победной встречи поворот
В тупик простого лабиринта
Втолкнёт и странника и принца,
Замедлив времени отсчёт.
Как приятен этот мир-кумир,
Как приятен блеск чужих порфир!
Может быть, я тоже поднимусь,
На тебя, дружище, обопрусь.
пр.
Это телефонная любовь,
Провода её полны огнём,
Снова закипает в жилах кровь-
Уж теперь мы, точно, заживём.
Здравствуй, милый, добрый старый друг,
Заходи со мною в круглый круг.
Предлагает добрая душа,
Наша песня будет хороша
пр.
Так проходят годы день за днём,
Мы опять тот номер наберём,
Только я никак не поднимусь,
А вдруг случится так, что я проснусь?!
пр.
Хорошо мне сроком в пять минут
От того, что песни мне поют.
Верю я, навечно будет так,
Лишь на горке свистнет старый рак.
Тьма за облако держалась,
За стеклом в окне.
Глыба ночи оборвалась
В предрассветной мгле.
Покатилось за туманом
В ледяной рассвет,
Где горит полоской рдяной
Выспавшийся свет.
Там в малиновом сиропе
Лес и берега,
Там алмазы неба копят
Вечные снега.
Раскололась глыба ночи,
Растерявши вес, -
И земля открыла очи
Голубых небес.
В часы забав иль праздной скуки,
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.
Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал,
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.
Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.
И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.
Твоим огнем душа палима
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе серафима
В священном ужасе поэт.
В том краю, где реки забвения
Омывают звенящий лес,
Где касаются кроны деревьев
Семь нот хрусталя небес.
В том краю, где туман сиренев,
А печаль светла и легка
Между звёзд, там гуляют олени
Окуная в росу рога.
И, когда утомлённое сердце
Спать уложит прозрачная грусть,
Я открою заветные двери,
Я на Родину вновь вернусь.
Вечер грелся у камина
Огонёк мелькал в окне
Звук мелодии старинной
Разливался в темноте.
В полумраке стол и свечи,
Время встало на покой,
А морозные словечки
Охраняли чувств настрой.
Добродушная беседа
Вперемешку о любви,
О закатах и рассветах,
О надежде впереди.
Зеркала кивали взором
Зазывая в звёздный путь,
А диван стоял с укором,
Приглашая отдохнуть.
А кусочки звездопада
С неба прыгали в камин,
По душе текла услада
Вкусом самых лучших вин.
Ночь, собрав стихов остатки,
Закрывала створки дня,
Но остались отпечатки
Теплоты из января.