Посвящается Недорубовой Евгении.
***
Ну что же ты, волк, загрустил о потерянной стае?
Бродячей собакой еще не крестили тебя!
А снег - это просто вода и он к лету растает,
Согретый лучами простого весеннего дня.
Согретый лучами простого весеннего дня.
Ну что же ты, волк, заскулил? Да, конечно, бывает,
Судьба снимет брюки и вывалит кучу проблем.
В лесу жить непросто, а здесь иногда убивают,
Ни шанса не дав утомленным подняться с колен.
Ни шанса не дав утомленным подняться с колен.
Ну что же ты, волк, скалишь зубы на тайные знаки?
Они не боятся - им побоку сути вещей,
И сделать из волка аналог дворовой собаки,
Им было не сложно. Сиди и вычесывай вшей.
Им было не сложно. Сиди и вычесывай вшей.
Ну что же ты, волк, языком ловишь струи косые?
Дождем не напиться - его не удобно лакать.
Несложная истина, правда? А есть и другие!
И жизни не хватит, чтоб их оценить и понять.
И жизни не хватит, чтоб их оценить и понять.
Ну что же ты, волк, твоя песня еще не допета!
Луна не исчезла, и жизнь не иссякла пока...
Под ней исполняется ария нового века,
С коротким названием: "Ария Дурака".
С коротким названием: "Ария Дурака".
А этот куплет стал легендой для волчьей породы:
И замерло солнце, запутавшись в звездной сети,
Когда вой ответный прорвался, как голос свободы,
И рыжая кошка с ним вдруг согласилась уйти.
И рыжая кошка с ним вдруг согласилась уйти.
Коль не хочешь - не играй,
А не можешь - так не пой!
Отложи свою гитару,
Рот закрой, и Бог с тобой!
Солнце цвета апельсина бьет лучом в твои глаза.
Где, Пьеро, твоя Мальвина? - Укатила на вокзал!
Ты сидишь, как граф Суворов, ждешь, когда взойдет звезда,
А на церкви недалече знай, смеются образа.
Ты играл, не замечая, незатейливый мотив
Переписывал ночами лик ее в свои стихи
Звон расстроенной гитары растекался над землей
Только ноты говорили: Бог с тобой, да Бог с тобой.
Коль не хочешь - не играй,
А не можешь - так не пой!
Отложи свою гитару,
Рот закрой, и Бог с тобой!
Рвет твои стальные нервы электрический магнит.
Ты сказал, что это сердце? У тебя маразм, старик!
Это лезет через душу новой песенки куплет,
Но, боюсь, за это дело, мне не светит эполет.
Коль не хочешь - не играй,
А не можешь - так не пой!
Отложи свою гитару,
Рот закрой, и Бог с тобой!
Я штурмую раз за разом музыкальный бастион,
Стихотворная зараза поражает гарнизон,
И летят шальные стрелы, спорят сабли и мечи,
А стена роняет метко на макушки кирпичи.
Пораскинувши мозгами, понимаешь: крупно влип!
Это ярко поясняют разноцветные круги.
И Титаник из тумана выплывает не спеша,
А на нем стоит Мальвина, как обычно, хороша.
Коль не хочешь - не играй,
А не можешь - так не пой!
Отложи свою гитару,
Рот закрой, и Бог с тобой!
Мир плывет, меняя краски, ну не мир, а крем-брюле
Что же ты, моя Мальвина, будешь делать там на дне?..
Коль не хочешь - не играй,
А не можешь - так не пой!
Отложи свою гитару,
Рот закрой, и Бог с тобой!
Едва слышны его шаги по земле.
Улыбкой теплой он гонит тоску и мрак.
Его рука оказалась в твоей руке.
Затих фонивший вой дворовых собак.
И мягким светом искрятся его глаза.
И души, как мотыльки, собираются рядом.
А как же иначе?.. Иначе нельзя!
Когда небеса в землю бросили градом...
Громко воет метель,
И стучится надрывно в окно.
Дверь сорвало с петель,
Крепость пала - дарите тепло
Тем, кто мерзнет во тьме,
Кто лишен очага и любви.
Пламя дали тебе -
Одиноких к огню позови...
Он рисует дорогу на белом холсте.
Наверно ее ты когда-то давно потерял.
И вот обнаружил сейчас, и на этом листе
Простыми словами, как мог, нарисовал.
Он руку подал, улыбнулся и молвил: "Иди".
На небе призывно мигнули далекие звезды.
Ты взорвался, поверив, что реализуются сны,
Растворившись в бушующем вихре мелодий.
Да только воет метель,
И стучится надрывно в окно.
Дверь сорвало с петель,
Крепость пала - дарите тепло
Тем, кто мерзнет во тьме,
Кто лишен очага и любви.
Пламя дали тебе -
Одиноких к огню позови...
Я назову тебя танго вселенной,
Жаром огня посредине зимы,
Птицей, природой, нет... ласковым морем
Чистым и теплым, как в летние дни.
Я назову тебя вальсом иллюзий
Светлой мечтою кромешных ночей,
Яркой звездою, полуденным зноем,
А может быть просто любимой моей.
Шепот пространства меня настигает
Хоть его голос и слышен едва:
"Лучше не пробуй, слышишь, не пробуй
Ты идеалу давать имена!"
Покатиться бы к воде спелым яблоком
Разорвать тугую гладь - пусть по ней круги
Разойдутся, и волна да поднимет ил,
Да железная струна, словно нить судьбы
Зазвенит и запоет. Пусть отринет сон
Норна Скульд, и пусть ветра с четырех сторон
Налетят и закружат, оборвавши, лист,
Что их воле вопреки, так вцепился в жизнь.
Лист, летящий над волной, по реке ветров
Доплывет наверняка до волшебных снов.
Он позвал бы их сюда отогнать печаль
От измученной души, от ее плеча.
Очень тихо у реки. Засыпай, ложись,
А оторванный листок пусть стремится ввысь.
Догорела на столе до конца свеча,
И не слышен был тебе поворот ключа.
В день 31-й все мела пурга,
И Верка ждать подарков перестала.
Не дожидаясь возвращения Христа,
Тех, кто был рядом, лаской окружала.
И белый танец этою зимой
Казался всем волшебным и веселым,
А снег все падал, падал за окном,
Чтобы никто не смог дойти до дома.
Тянулись дни, весенняя капель
Стучалась в окна, а соседка Надя
Варила кофе и ждала гостей...
Те все не шли, прикрывшись словом "надо".
Воздушный шарик выпустив в окно,
Она смотрела, как играют дети,
Потом включила старое кино
И, улыбаясь, думала о лете.
Студентка Люба очень любит вальс
И любит шарики, хоть это не серьезно,
А из трагедии способна сделать фарс,
Чтоб никому в конце не стало больно.
Опять звонок. Театр? Институт?
Она, смеясь, бежала по ступеням
И, не заметив никого вокруг,
Мне подарила шарик. Снежно белый.
Над головою - вверх смотри, танцует небо над тобой!
Наш ветер вспомнил вдруг о нас, напоминает: он живой!
Листы тетрадные смешав, открыл единственную песню,
Что когда-то родилась на этом самом месте.
А небо кличет облака, рисуя вечные картины.
Глянь: будто голубь на руках, а это древний символ мира!
В переплетении ста дорог мы путь нашли на этот берег.
Я верил: этот миг придет. Блажен тот, кто блаженно верит!
По синему морю уходит корабль
С парусом белым и песней без слов.
Ах, как он спешит в ту багряную даль,
Место рождение мелодий и снов.
Ветер на запад несет облака,
Предоставляя почетный эскорт,
Он возвратится назад, а пока
Их ожидает течение и порт.
Нам не сказать последних слов, нам не сказать ему: "Прощай!"
Ведь вернется, видит Бог, ты просто сядь и ожидай!
Однажды дальний горизонт покажет паруса мечты.
Я знаю, этот миг придет, я верю, ну так верь и ты!
Звенит тугое серебро, играя песню ожидания
Я согреваю на песке ладони, и мое сознание
Похоже, где-то далеко - сопровождает пол дороги
Корабль надежды и мечты. Наверно так угодно Богу.
По синему морю уходит корабль
С парусом белым и песней без слов.
Ах, как он спешит в ту багряную даль,
Место рождение мелодий и снов.
Ветер на запад несет облака,
Предоставляя почетный эскорт,
Он возвратится назад, а пока
Их ожидает течение и порт.
Как пройдусь я по дороге,
Аж до самого до края,
Потому как твердо знаю: жизнь не то, чтоб очень злая.
На расхлябанной пироге
Со своей гитарой звонкой,
Чтобы вдруг не стало скучно, прокачусь по Амазонке.
О, я помню злые дни -
Из кустов глядят они.
Ну и пусть себе глядят -
Не воротятся назад.
Шерлок Холмс терзает скрипку,
Немец - мучает гармошку.
Их шикарному дуэту дети хлопают в ладоши.
Посмотрев на это дело
Я не смог сдержать улыбку.
Лишь ходить, не улыбаясь - вот реальная ошибка.
О, я помню злые дни -
Из кустов глядят они.
Ну и пусть себе глядят -
Не воротятся назад.
Я гулял по перекресткам
Под родным и чистым небом.
Очень много мест прекрасных, где я был, и где я не был.
Я писал стихи и прозу,
И пел песни под гитару
И когда встречал проблемы - говорил им: "саёнара".
О, я помню злые дни -
Из кустов глядят они.
Ну и пусть себе глядят -
Не воротятся назад.
Вот удел для музыканта:
Никогда не знать покоя.
И, натягивая джинсы старомодного покроя,
Вновь выходит спозаранку
К суете знакомых улиц
Человек с гитарой звонкой, чтобы петь, чтоб все проснулись.
О, я помню злые дни -
Из кустов глядят они.
Ну и пусть себе глядят -
Не воротятся назад.
Над лесною стороной птицы вольные.
Поросла земля травой, скалы голые,
По лугам текут ручьи - воды талые
И щебечут, и поют, словно дети малые.
А на небе в облаках ветер кружится.
Вот тебе моя рука - мы подружимся.
Милый ветер, не кружи, ты ко мне спустись.
Ты ведь знаешь все на свете... Сказкой поделись.
Расскажи мне о морях, о краях земли,
О седых богатырях, что хранят мечты,
О простой людской любви, силы неземной...
Мою душу отнеси в сказку, ветер мой.
Окружи дыханием сна, разгоняя мглу.
Милый ветер, ты позволь, тебя обниму.
Мы пойдем искать следы на песке сыром.
Там, в пристанище весны, должен быть наш дом.
Нам из бревнышек сложил его царь лесной,
Нам колодец там прорыл добрый водяной,
Серый волк принес еды, кстати, вон и он
Из кустов, что за сосной, нам махнул хвостом.
Разведем в печи огонь, сядем, отдохнем.
Скоро вечер, вечерком мы пойдем споем
Про звезду и про мечты - место есть словам.
Тихо все, кто здесь живут, будут вторить нам.
Наполни бокал и я выпью до дна
За то, чтобы вечно светила луна,
Глоток за свободу и за красоту,
За темную пропасть и за пустоту.
Пусть время летит быстрой птицею вдаль.
Остались мне только тоска да печаль.
Я ими наполню все строки стихов,
И сладостной болью и звоном оков.
Я выпью за тех, кто отправился в путь,
Кто в море ушел, не боясь утонуть,
За тропку ведущую в сумрачный лес,
Холмы за которыми восемь небес.
Еще я хотел бы поднять свой бокал
За тех, кто от серости жизни устал,
За тех, для кого эта светит луна,
И кто на свободу предьявит права,
За тех, кто свои оковы сорвал,
Кто тропку в сумрачный лес отыскал,
За тех кто прошел через проклятый лес,
И видел с холма эти восемь небес.