Куда путь держишь, честной купец,
Куда везёшь платки?
- Туда везу платки,
Где пальмы да пески.
А далеко ли да тех песков?
Неделю плыть иль год?
- Плыть год и пять недель,
И столько же назад.
А что в песках тех, честной купец?
Хватает ли воды?
- Хватает всем воды,
Да золотых монет.
А что за пальмы, честной купец?
Стройней ли наших лип?
- Куда стройнее лип,
И клёнов, и дубов.
Я сам песчинка, я пальмы росток,
Я на ветру кленовый листок -
Не держи!
- Да я не держу.
Я сам так выбрал, я сам захотел,
Я откололся, я улетел -
Не скучай!
- Да что ж мне скучать.
А ты женат ли, честной купец,
Невеста есть иль нет?
- Да нет, невесты нет,
Но там себе найду.
Зачем далёко, честной купец?
Красавиц здесь полно,
- Красавиц здесь полно,
Да вижу всех насквозь.
Когда вернёшься, честной купец,
Когда тебя встречать?
- Тогда меня встречай,
Когда продам платки.
Вернусь за норкой, за соболем,
Привезу кофе-чай,
Тогда меня встречай.
А можешь не встречать.
Ведь я песчинка, я пальмы росток,
Я на ветру кленовый листок -
Не держи!
- Да я не держу.
Я сам так выбрал, я сам захотел,
Я откололся, я улетел -
Не скучай!
- Да что ж мне скучать.
Юноша бледный со взором горящим!
Был ты бесплотным, а стал настоящим;
Где ж твоя тайна? Где же твой стиль?
Встань, подойди - я сотру с тебя пыль.
Станем попроще, станем полегче;
Все свои раны бесследно излечим.
Прыгнем на поезд, поедем в Багдад,
Всё там посмотрим и двинем назад.
Но я -
Человек небеспроблемного подхода
К этой небеспроблемной жизни;
Мне не даётся этот мир на белом блюдце,
Мне не спится в эту ночь от эмоций!
А ты - само
Холоднокровие.
Юноша бледный со взором горящим!
Всё, что мы ищем - то мы и обрящем.
Всё, что обрящем, пропьём и съедим,
И будем жить мирно до самых седин.
Правда, всё правда! Верно, всё верно!
Но почему мне на сердце так скверно?
Прыгну на поезд, поеду в Багдад,
Всё разнесу там к чертям и двину назад!
Ведь я -
Человек небеспроблемного подхода
К этой небеспроблемной жизни;
Мне не даётся этот мир на белом блюдце,
Мне не спится в эту ночь от эмоций!
А ты - само
Холоднокровие.
Пришла любовь с комариных болот,
С водкою да песнями.
В стельку свалился мой автопилот,
Всё вполне естественно.
Вольный стрелок, в кого ты целишь?
Бог на небе своих разберёт.
На дно, на дно,
Ляг на дно - авось само пройдёт.
На дно, на дно,
Ляг на дно - авось само пройдёт.
Я лягу камнем на дно,
Я лягу на дно, авось само пройдёт.
Я лягу камнем на дно,
Я лягу на дно, авось само пройдёт.
Видели мы - раскололась земля,
Бросили туда кирпич.
Мудрая мысль, как всегда, опосля:
Огненный взметнулся бич.
Слишком поздно - кто нам запретит?
Слишком больно - кто нас заземлит?
На дно...
В мутную воду смотрелась чуть свет,
Взвешивала камень-груз.
Мысли на мне оставляют свой след,
Думать поостерегусь.
Сами себе мы рубим руки,
Ходим молча. А кому легко?
На дно...
По мотивам одного эпизода из "Последнего Волшебства" Мэри Стюарт
Как мне в шахматы нынче везёт!
Мой противник уснул на дебюте.
Его войско вполсилы палит по его же тылам.
Мои шансы растут с каждым днём,
Но, с другой стороны, будь что будет -
Всё равно всю добычу разделим мы с ним пополам.
Как мне лень просчитать все ходы!
Как мне лень пораскинуть мозгами!
На семь вёрст не сыскать ни единого лыка в строку.
Справа горка с окном из слюды,
Слева - речка с тремя берегами,
И четыре ладьи загорают в песке на боку.
Обменяю коня на слона,
Обменяю слона на коня.
В голове моей - снова весна,
На доске моей - снова фигня.
Ах, противник, противник, не спи,
Поседеет твоя борода!
Хоть один добрый шах мне влепи,
А не то я уйду навсегда.
Здесь до боли знакомый пейзаж,
Не хватает лишь входа в пещеру.
Отверните мне кран, я засуну башку под струю!
Он скрепляет Драконом свой плащ;
Он возводит в закон свою веру.
Он мне верит во всём, но не верит лишь в честность мою.
Это в правилах нашей игры,
Это чует здесь каждая пешка:
Если я опрокину доску, я снесу все замки.
Но глаза мои так же востры,
Как в губах его скрытна усмешка,
И фигуры трепещут, страшась моей лёгкой руки.
Обменяю коня на слона,
Обменяю слона на коня.
В голове моей - снова весна,
На доске моей - снова фигня.
Ах, противник, противник, не спи,
Отвалилась твоя борода!
Хоть один добрый шах мне влепи,
А не то я уйду навсегда.
Песня, ставшая хитом в узких кругах почитателей Профессора Толкиена
Я помню всё до мелочей, мелочей.
Я помню твой дом - без дверей, без ключей.
Ещё там был Борхес и полный Том Уэйтс,
И Гребенщиков почти весь.
Ты водки не пил, только спирт или чай,
А если ты лил, то всегда через край,
А если смотрел на огонь, то до слёз,
Не слыша мой вечный вопрос:
А читал ли ты Властелина Колец?
А читал ли ты Властелина Колец?
И чего я сижу здесь с тобой?
И чего я сижу здесь с тобой?
А бархатный твой баритон, баритон
Звучит, как живой - всё о том, всё о том.
И палец прицельно скользит по ладам -
Как егерь по волчьим следам.
Ты - вечно в борьбе, ты вода и огонь!
А имя тебе - Арагорн, Арагорн!
Влюбиться б в тебя да забыть обо всём!
И мир будет точно спасён.
Но ты не читал Властелина Колец,
Ты ведь не читал Властелина Колец!
Так чего ж я сижу здесь с тобой?
Так чего ж я сижу здесь с тобой?
Ведь ты же не читал Властелина Колец,
Ты никогда не читал Властелина Колец!
Так чего ж я сижу здесь с тобой?
И теряю время с тобой?
Багровый закат допылал, допылал.
И я свой стакан допила, допила.
И встала, и крошки смахнула с колен -
Вот так завершился мой плен.
Ты бросился вслед - догонять, провожать.
Ты нёс всякий бред, чтоб меня удержать.
Ужель, дескать, я ухожу насовсем?
Да нет, я вернусь, без проблем!
Но ты прочитай Властелина Колец,
Просто прочитай Властелина Колец,
И тогда я буду с тобой,
Буду вечно только с тобой.
Но ты не хочешь читать Властелина Колец!
Ты не будешь читать Властелина Колец!
Так чего ж я стою здесь с тобой?
И теряю время с тобой?