Эй, товарищ, постой, оглянись, осмотри всё кругом.
Я недавно узнал про тебя одну вещь, говоря между нами,
Ты в долгах как в шелках, ну а смысл Бытия где и в чём?
В том, чтоб жизнь положить и в конце расплатиться с долгами.
Если ты в колыбели, ты должен сосать молоко,
И обязанность эта не так уж заметная с виду.
Расплатиться с друзьями за дружбу уже нелегко,
Так же, как и врагам заплатить за былые обиды.
Если есть ты поэт, ты обязан царапать стихи,
А рабочий обязан работать, у нас с этим строго,
В психбольнице лежат исключительно лишь дураки,
И нигде не укрыться от инспекторов по налогам.
Тяжкий груз на плечах, плечи гнёт он и давит к земле,
Жжёт сутулую спину июльское жаркое солнце.
Ты по жизни бредёшь, горизонт исчезает во мгле,
Ты устал от забот, ни в какую не хочешь бороться.
Убежать, улететь, заползти бы в глубокую щель.
Но в глубокой щели, там царапает совесть больнее.
Тяжкий груз на плечах ты несёшь и в жару, и в метель,
Но чем дольше живёшь, тем становится груз тяжелее.
Ты вставал по утрам и мечтал, чтоб прошёл поскорей
Этот день, этот год, и чтоб тяжесть немного убыла.
Вот разгадка того, с каждым днём нетерпимей и злей
Мы всё больше спешим и спешим добрести до могилы.
Там, на смертном одре ты всё видишь себя в каждом сне,
Как расправились плечи под звук погребального вальса!
Ты сумел разорвать эту цепь в самом крепком звене
И с усмешкою смотришь на тех, с кем навеки расстался.
Час пробьёт навсегда, в этот самый пронзительный миг,
В миг, когда гробовою доскою укрыться бы впору,
Ты вдруг ясно поймёшь: перед Богом ты вечный должник,
Ты неправедно жил, так плати ж за грехи Кредитору!
Ты завидовал всем! Ты во лжи заходил далеко!!
Чтобы больше урвать, применял все доступные средства!!!
Твой сынок в колыбели лежит и сосёт молоко,
Он не знает, что папа ему оставляет в наследство.
Знаем, товарищи, сёстры и братья,
Будь ты учёный, технарь или бард,
В жизни какое б ни выбрал занятье,
Каждому делу положен стандарт!
Без рифмы поэт состоится едва ли,
В море компАс с самых древних времён,
Для человечества нормы морали,
Для музыканта есть камертон!
В море корабль без компАса потонет,
Только с моралью поступки чисты.
Если обходишься без камертона,
Стало быть, бардом являешься ты!
Есть в жизни бардов такие моменты,
Все мы спецы по настройке гитар...
Если играть на чужом инструменте,
Может случиться жуткий кошмар!
И постепенно становится ясно,
В частности мне, и до вас донесу:
Вот почему в основной своей массе
Предпочитаем слушать попсу!
На перспективу нам выход известен,
Что было раньше, всё это не в счёт.
Вот и к движению авторской песни
Сразу потянется весь наш народ!
Нашим властям, вот мысль в качестве бреда,
Кто бы придумал такой камертон,
Как полиграф, или типа "торпеды",
Церковь, к примеру, нет, лучше партком!
Чтобы он знал, устриц лопая с блюда,
Про нашу жизнь, она - не идеал!
Чтобы почаще пёкся о людях,
Чтил бы законы и взяток не брал!
25.10.07
Знаем, товарищи, сёстры и братья,
Чем узнаваем неважный танцор,
Но по душе нам другое занятье,
И не о танцах сейчас разговор.
Кухня, гитара... Большие проблемы,
Их и без нас дорешат до конца.
Мы размышляем сегодня на тему,
Что же спасает плохого певца.
Пусть в музыкальных делах ты не мастер,
Пальцы "барре" зажимают с трудом.
Если в загашнике есть каподастер,
Это неважно будет потом.
Часто бывает, мешает волненье,
Голос осип, да и руки дрожат,
Ты достаёшь незаметным движеньем
Эту железку и ставишь на лад!
В ту же секунду всем станет понятно,
Все захотят иметь дело с тобой,
Что ты, брат, личность с очень богатым
Внутренним миром и тонкой душой!
Слушай, чиновник, стоящий у власти,
Про нашу жизнь, она не идеал.
Кто б тебе сделал такой каподастер,
Чтоб пёкся о людях и взяток не брал!
На земле всё плачет и страдает,
И всё бушует в пламенных страстях,
А я лежу себе, на лаврах почиваю
В синих с облаками небесах.
Лежу, курю гаванскую сигару,
Другой табак теперь не по нутру,
Моя давно забытая гитара
Покрылась пылью и стоит в углу.
Включил магнитофон и между делом
Я наслаждаюсь исключительно собой.
Обволокли кругом, щекочут тело
Лавровые листочки подо мной.
Стол украшают персики и сливы,
Я апельсин сжимаю в кулаке,
Сухую рыбу к импортному пиву
Один поклонник выловил в реке.
Как в этот кайф приятно окунуться!
Стоит бадейка с чёрною икрой,
Мне ангелочки чай подносят в блюдцах,
Я ем батон с копчёной колбасой.
Не спал ночами, долго мучил лиру,
И в результате славных, трудных дел
Гараж с кооперативною квартирой,
И "Жигули", последняя модель!
Но как же хочется чего-нибудь такого
Мне написать, уже давненько ждут.
Собрался с духом, мыслями и словом
И эту песню выдал вам на суд!
1986 г.
Каждый день в переходе,
При народе день деньской,
При жаре и непогоде
Я с протянутой рукой.
Как смогла, при параде,
И награды со мной.
Так подай же Христа ради,
Мой родной, мой дорогой,
Мой золотой!
Эй, сынок, если ты мимо не пройдёшь,
Не сэкономишь на старухе своё время,
Я обещать тебе могу, по крайней мере,
Что ты на это время дольше проживёшь!
Я обещаю избавленье от оков
Какой-нибудь вины полузабытой.
Впервые вечером уснёшь ты как убитый,
Впервые Совесть не напомнит тебе прошлых грехов.
Всего пятак из тех, что в кармане звенят,
В твоём бюджете он уж не сыграет роли.
Ты у меня за жизнь успел накрасть поболе,
Я ж не прошу, чтоб ты мне всё вернул назад.
В конце пути, когда, оставшись не у дел,
Свой путь бы вспомнил без утайки и оглядки,
И не осталось бы щемящего осадка,
Что ты чегой-то в этой жизни не успел!
Каждый день в переходе,
При народе день деньской,
При жаре и непогоде
Я с протянутой рукой.
Как смогла, при параде,
И награды со мной.
Так подай же Христа ради,
Мой родной, мой дорогой,
Мой золотой!
1990 г.
Песня слепого гармониста.
Дорожная тоска, и, вдруг, на остановке
Слепой заходит в переполненный вагон.
Дырявые меха, и внутрь запали кнопки,
Он держит на руках двухрядную гармонь.
Я, бывший на войне, представленный к награде,
Да вот пообносился, беден, хром и слеп.
Ведь даже не прошу у вас я Христа ради,
А так как все я заработаю на хлеб.
Товарищи, я вахту выстоять не в силах,
Жизнь утекает как под камешек вода.
Не в силах волочить я груз всего, что было,
А совесть полечить успеется всегда.
Ведь, если разобраться, мы примерно служим
Прекраснейшей и милосерднейшей из муз.
Пусть клавиши мои вам западают в души,
Пусть ваши пятачки мне западут в картуз!
Он вышел на перрон, заковылял над пылью.
Заковылял осиротевший, вдруг, вагон.
А совесть полегла за ним степной ковылью
И жалобно звенит как тульская гармонь!
1989 г.
Знаем про жизнь нашу, братья и сёстры,
Раньше текла совершенно не так.
Как в идеалы верили остро,
Об общем благе заботились как!
Нам обещали на каждом собраньи,
В каждом колхозе и даже в Кремле
В будущем всех исполненья желаний
И по квартире каждой семье.
Всё то, что раньше и то, что сегодня
Даже не стоит класть на весы.
Но унывать и сегодня не модно,
Я б не советовал вешать носы.
Если всё плохо, жизнь зла и коварна,
Хочется сунуть шею в петлю,
Вот я телевизор смотрю регулярно,
Так как рекламу в нём очень люблю!
Люди живут там с тонкой натурой,
Вселенской любовью и добротой,
Гладкою кожей и стройной фигурой,
Чистой посудой и головой.
Пахнуть подмышкам там нету резона,
Животик не пучил ещё ни один,
Ведь в ежедневном их рационе
Напрочь отсутствует холестерин!
Из спиртсодержащих есть только пиво,
И то в малых дозах стараются пить.
Всё, чтобы не навредить коллективу,
Чтобы здоровью не навредить!
Нашим властям посоветовать можно
Взять этот курс, по нему и ходить.
Ведь так и так всё равно невозможно
Без национальной идеи прожить!!!