В каждой известной
Сказке и песне
Есть начало и конец.
По кочкам, по пыли
На сивой кобыле
Ехал удалый молодец.
На перекрёстке
Камень неброский
Он увидал и коня придержал.
На этом камне будто случайно
Странную надпись он увидал.
Налево пойдёшь, в огонь попадёшь.
Там за идею битва идёт.
Направо, детина, болото, трясина,
Пьянки, гулянки ночь напролёт.
Третья дорога, ни мало, ни много,
Прямо уходит за горизонт.
Это путь к славе тебе и державе,
Плюс уважение и почёт.
Стоит на развилке, чешет в затылке.
Всё прочитал и прямо поскакал.
А некий прохожий
Очень похоже
Даже картину нарисовал!
Видно, с пелёнок
Послушный ребёнок
Был он и слушал батю и мать.
Слушайте, детки, не только конфетки,
Важно по жизни ГРАМОТУ знать!
31.08.2003
Не смотрите вы так сквозь очки и лорнеты,
Мне уж стало привычным играться с огнём.
Ранним утром в рассвет, снарядив пистолеты,
С лучшим другом моим мы стреляться уйдём.
В этой жизни шальной не останешься целым,
Но как хочется жить, а не гнить на песке.
Лишь листва задрожит над обрезом прицела,
Только сердце сожмётся в смертельной тоске.
Пусть не остановить, объяснили хотя бы,
Кто здесь в чём виноват, может я или он.
Ах, как глупо, поверь, умирать из-за бабы!
Лучше водку хлестать за картёжным столом.
1986 г.
От мелочных обид и суеты мирской,
От глупости, бездумного вранья
Удобнее скрываться под водой,
В чёрную толщу небытия.
Тебя в пучине не достанет враг,
И спину прикрывает как броня,
Как верный друг надёжный акваланг
Всегда тебя вернет с небытия.
Подводный мир без запахов вовек,
По запаху нельзя судить о нём,
В воде дышать не может человек,
Поэтому не пахнет здесь гнильём.
Пусть к телу липнет вязкая среда,
И с глубиной трудней смотреть вперёд,
Но здесь тебе никто не скажет: Да.
И сделает потом наоборот.
Но я плыву к тем, кто на берегу,
К друзьям, кто за меня волнуется в порту,
Где воздуха глотнуть без маски я смогу,
Забыв и про обман и суету.
И прелесть всех прогулок под водой,
В том, как предвидел мудрый Архимед,
Что сможешь ты к поверхности земной,
Когда захочешь, выплывешь наверх.
1986 г.
Расскажу вам сказку я,
Жил-был Муромец Илья.
С длинной, чёрной бородой
Да и сам хорош собой,
В общем, парень удалой.
Тридцать лет и года три
Провалялся на печи.
Кабы думать, кабы знать,
Куда силушку девать,
Саблей, что ли, помахать!
Шлемом скрыта голова
Да стальная булава,
По грешной, земной тверди
Конь копытами гремит,
Путь-дорожка вдаль бежит.
Стрел полнёхонек колчан,
Самогона полный жбан,
Чтоб в пути не съела скука,
Сбоку фляжка с медовухой,
В сумке жареный баран.
Путь-дорожка далека
Да и ноша нелегка,
Чтоб нести полегче было,
Отхлебнёт из фляги пива,
Закусит ломтём мяска!
Вдруг, упёрся в лес густой,
Да полно там силы злой:
Там Разбойник-Соловей,
Много скушал он людей,
Утром встал, его проняло,
Русским духом завоняло!
Как Илью он увидал,
Так вовсю захохотал:
Будет ужин, видит бог,
Тридцать лет копил жирок,
Знатный будет шашлычок!
Воздух в лёгкие набрал,
Засвистел и задышал.
Все деревья и кусты,
Все дороги и мосты
Развалил да поломал.
Но Илья, не прост он был,
Флягу полностью допил,
Разнеслось на два гектара
Русским духом-перегаром,
Как дыхнёт что было сил!
Оказавшись не у дел,
Наш разбойник окосел.
А Илья закончил бал,
Его, пьяного, связал,
Ну и в Киев поскакал.
Только русский молодец
Сможет за один присест
И без вздоху, и без стону
Выпить литр самогону
И потом барана съест.
Разбегутся все враги,
Разбойники-соловьи.
Перед нами все зас..анцы,
Немцы да американцы,
Англичане и французы,
Да япошки, китаюзы
Перед нами сопляки!
1985 г.
Посвящается советско-афганскому космическому полёту. (Космонавта звали Абу Ахаль Моманд).
Алеет пламенем восход,
Сегодня плановый полёт.
Ну а с собою взяли мы
Надежду молодой страны.
У парня трудная судьба,
Преодолеть в себе раба,
Задача не для дурака:
От кетменя да в облака!
Его знакомили со всем,
С устройством и работой схем,
Как с тюбиков и есть, и пить,
Ещё по- русски говорить.
Послушай же, коль не дурак,
Ракета - это не ишак.
За ей нужон уход большой:
Сначала ты её помой.
Потом на самый верх залазь
И сверху до низу покрась,
Бери пример с меня, друг мой,
Весь "Аполлон" покрашен мной.
Когда она подсохнет чуть,
Её заправишь как- нибудь,
Бери канистру и давай,
К ей керосину натаскай.
Коль знаешь, сколько трижды три,
Тады сюда, вовнутрь смотри,
Запоминай, где верх, где низ,
За ету ручку не берись!
Ты с осциллографом знаком?
Нет? Надо разобраться в нём!
Твоя задача, дорогой,
В его не стукнуть головой.
Коли сумеешь не забыть,
К приборам близко не ходить,
Тады и нам поспокойней,
Полёт исполним на о, кей!
1988 г.
Видео с песней на
https://www.youtube.com/watch?v=5or9v6b79Kk
В краях, где нет злата,
Дождей и закатов,
Где нет ни концов, ни начал,
На самой серёдке
Подводная лодка
Нашла свой последний причал.
Раскинулось море,
На этом просторе
Нашли утешенье и кров.
Нет крыши у дома,
Но всё так знакомо
Для ста с небольшим моряков.
В такое волненье
Не будет спасенья,
И в этот решительный час
Мы всё понимаем,
А, впрочем, кто знает,
В чём будет спасенье для нас.
Пустые сомненья
Уносит теченьем,
И страхи им вслед унеслись.
И кажется, будто
Для этой минуты
Когда-то мы все родились.
Я знаю, на суше
Солдатские души,
Что пали в смертельном бою,
Их ангелы строем
Ведут за собою
И там поселяют в раю.
Всех ждёт нас когда-то
Бессрочная вахта,
В мой самый последний приют,
В морскую пучину
Уносят дельфины
Спасённую душу мою!
24.08.2000
Басня.
Мы от забот, передряг и волнений,
От поворотов коварной судьбы,
Еле сдержавши слезу умиленья,
Едем по ягоды и по грибы.
Вот он стоит, весь полный загадки,
Полон сравнений и тайных чудес,
Миром и воздухом чистым и сладким
Наш среднерусский непуганый лес.
Жизнь у зверюшек – ни слёз, ни страданий,
Хочется даже плясать или петь,
Всем управляет лесное собранье,
А самый главный – премудрый медведь.
Сколько грибов, сколько ягод, с корзиной
Ты приходи, наберёшь до шиша!
Только, когда ты полезешь в малину,
Не наколись второпях на ежа.
Там под корягами прячутся щуки,
В озере жить не дают карасям,
Клещ, комары, а под кустами гадюки,
Вот беспокойство всем честным зверям!
Мачтовых сосен ряд плотен и тесен,
Дружно стоят монолитной стеной.
Так и растут, угнетают подлесок,
Пыжатся вкупе одной высотой.
От справедливой, заслуженной кары
Воет от горя на радость зверям
Старый, прожженный, матёрый волчара,
Лапой мохнатой попался в капкан.
Тяжко сгибаясь под грузом излишним,
Сосны и ели стояли рядком.
Вдарь по стволу, и посыплются шишки
С веток кедровых весёлым дождём!
Сгорбленный лис, весь покрытый позором,
Слёзы повыплакал все уж давно:
Сбёгла лиса с барсуком режиссёром,
Будет теперя сниматься в кино.
Где же граница любви и распутства?
Третий аборт, пять внебрачных детей!
Всё же загадочна сфера искусства
С этим огнём и накалом страстей!
Волки в лесу объедаются мясом,
Козы, те больше пощиплют траву,
Здесь демократия, равенство с братством,
Каждый получит своё по труду.
Волку не вздумай сдаваться на милость,
Вместе с костями сожрёт, он и сыт.
Ну а медведь, он блюдёт справедливость,
Только вот, жаль, большей частию спит!
Всё хорошо, благоухают розы,
Нашего мишки мудрей не встречал,
Бросит он сверху какой-нибудь лозунг,
Чтобы поменьше народ выпивал.
Слушаешь речь, исчезают сомненья,
Хочется петь или даже плясать,
Как не пустить тут слезу умиленья,
Если, конечно, не хочется спать!
1987 г.
Холодная ночь ласкает за плечи,
И веет приятной прохладой в нутрях.
Подходит к концу ремонт электропечи,
И этот романс об электропечах.
Вновь сеткой ожогов покрылась вся кожа,
И сердце шалит, и на отдых пора.
Но никогда нас в больницу не ложат,
И супа не носит в постель медсестра.
Вам не испытать моего наслажденья,
О люди, ваш путь, в общем, скучен и сер:
К вам не подводили сто вольт напряженья,
Вас током не било в сто тысяч ампер!
Часа через два мне сменят обновку,
И снова я кинусь как в ад к сатане.
Всё та же душа лишь с другой футеровкой
Будет страдать в этом адском огне.
А всё ведь могло бы сложиться иначе,
Ведь жить без любви даже мне нелегко.
Ах, как бы хотелось с любимым на даче
Есть землянику и пить молоко.
Но нет, снова в пекло, так в жизни бывает,
Мечтаешь одно, а всё наоборот.
И между загрузками печка мечтает,
Когда же начнётся текущий ремонт.
1986 г.
Сегодня мне не до весны,
И душа не свежестью пьяна,
Я сегодня сжигаю мосты
И плачу по процентам сполна.
Я угрюмо прошёл по нему в этот раз,
Хладнокровно следы керосином полил.
Полыхнёт и сгорит за какой-нибудь час
Всё, что годы с трудом возводил.
Как бы удивлённый вопрос
С жёлтого сорвался языка
В тот момент, как я спичку поднёс
И родил заклятого врага.
Сколько дров, Боже мой, запылает в огне,
Да ты часом не пьян, да в своём ли уме?!
Чтоб вот так покидать обетованный рай,
Не рехнулся ли ты невзначай?
Полыхнул и забился неровно,
Побежал по перилам и брёвнам.
Керосином облиты, сгорали
Прошлые радости и печали.
Всё сгорало, страданья, разлуки и встречи,
И приязнь с неприязнью, любовь человечья,
Злоба, ненависть, подлость, как всё обмельчало!
И, приниженное, догорало!
Что строилось надёжно, на века,
Должно было стоять наверняка,
Но может оказаться не в чести,
Достаточно лишь спичку поднести!
Вот видишь, как же в мире много слов.
Вот взять и превратить их в кучу дров.
И когда всё перейдёт в золу и тлен,
Буду думать, что же взять взамен.
1986 г.
Видео с песней на
https://www.youtube.com/watch?v=k70t090H6Co
Нигде странней не видывал курьёза,
Случайно, может, или кто донёс.
В медвытрезвитель Дедушку Мороза,
Придрались, отчего, мол, красный нос?
И выговаривали деду при аресте:
Мол, против пьянства целый комплекс мер.
Ну как не стыдно, на рабочем месте?
И детям подаёшь какой пример!
Моментом акт составил без помарки
И подписал какой-то идиот.
Ну что ж, видать придётся без подарков
Встречать детишкам это Новый год!
1986 г.
Тускло сверкая выгнутым боком,
Стан неказистый и формы не те,
Меньше десятка нервных волокон
На деревянном хребте.
Ей не блистать в переполненном зале,
Ей не прославить имя своё.
И снисходительно смотрят рояли
С концертных вершин на неё.
Бываешь ты звонкой, печальной, угрюмой,
Но не развлекаешь по вечерам
Ты кавалеров в шикарных костюмах,
С томными лицами чопорных дам.
Но есть чудаки, кто верно ей служит,
Мёрзнут в палатках и в поездах,
Внешне простые, неброские души
В кожаных носят чехлах.
Их расчехлив в часы откровенья,
Стены ломая и строя мосты,
Уйдёт ото сна, зажурчит вдохновенье,
И воспарятся мечты!
С лёгкостью ветра, силой святыни,
Эмоциями дорожа,
Вдруг шевельнутся нервы стальные,
Заговорит фанерная душа.
Нахлынет, окатит и переполнит,
Очистит, промоет и оцепенит,
Уйдёт, и останешься оцепенённый,
Очищенный и перемыт!
1986 г.
Песня о Волге.
Здесь листва шелестит
Вкрадчивым шёпотом,
И поля впереди
Сказочно жёлтые.
Здесь бегут облака,
С ними клин журавлей,
Зелены берега,
Что же может быть родней!
И туман у реки
Вёслами режу я,
В берегах родники
Кровь вольют свежую,
Многоцветье снегов
И ручьи весенние,
Вспомнятся перед сном
Строки из Есенина.
Здесь печаль колкая
Тихою песнею
Всё плывёт Волгою,
Над водой стелется.
Схоронила вода
Всю Любови бедовую,
Склонена голова
Ивами над омутом.
Там звон колоколов
Ласкает, дразнится.
А ещё кандалов
Хватает за сердце.
Вот и вся, не долга
Ты, гульба славная,
И бредёт каторга
Дорогой этапною.
Пусть повинен ли в чём,
Всё же глух к песням я,
Только слышу я стон
Сёлами, весями.
Ах, ты, Русь тёмная,
Всё же нет краше, и:
Ах, ты, степь вольная,
Ах, ты, Волга-матушка!
1986 г.
Расступись,
Народ честной,
Не скупись,
Тряхни мошной.
Всю наружу,
Нараспах
Вылей душу
В кабаках.
Распрягай,
Коль занемог,
И как в рай
Через порог.
Прослезись,
Утри глаза,
Помолись
На образа.
Там топор
Висит в дыму,
Разговор,
О чём? К чему?
Что за диво,
Сколько ж их,
Юродивых
Да немых!?
Домом склеп,
Постелью мох!
Кто ослеп,
А кто оглох.
Костыли
Поставь пока,
Опостылела
Соха.
Ляпнешь свату
Впопыхах
Да этапом
В кандалах.
Не поют,
Пустеет кров,
Пушки льют
С колоколов!
Коль не хочешь
В гроб никак,
Ближе к ночи
И в кабак!
Где топор
Висит в дыму,
Разговор,
О чём? К чему?
Прослезись,
Утри глаза,
Помолись
На образа...
* * *
Размышления по поводу некоторых следствий из специальной теории относительности
Быть хочешь здоровым,
Стартуй с космодрома
И разгоняй звездолёт.
Замедлится время,
И старости бремя
С плеч тяжким грузом спадёт.
Несусь как ракета
Со скоростью света,
И перегрузки вдвойне.
Увы, нет прогресса,
Прибавилось веса
И сокращенье в длине.
1987 г.
Скажите, друзья, как мне время убить,
Сходить, что ль ещё раз перекурить?
Сижу на вокзале вторую полночь,
Тоска гробовая, совсем уж невмочь.
Вот же дурак, нет чтобы взять
Кроссворд погадать, чего й почитать.
Не взял же, осёл, да и что тут кривить,
Придётся идти мне курить.
Беру с отвращением пачку свою
И очередную с неё достаю.
Вот если бы кончились спички не в срок,
Но цел ещё весь коробок.
А пятая точка устала сидеть,
Устали глаза на стенку смотреть.
Сходить что ль в буфет, ещё раз поесть,
Но я уже кушал раз шесть.
Минздрав говорит, опасно так жить,
Помрёшь много раньше, коль будешь курить.
Пусть враг себе, братцы, но лучше курну,
Чем тут же со скуки помру!
Как часто мы видим, как жёны клюют
Своих мужиков, что горькую пьют.
Причины у вас, коллеги мужья,
Всё те же, что и у меня!
1985 г.
В квартире антиквара.
В какой-то сладостной истоме
Какой-то дух, какой-то бог
Вмещает в маленьком объёме
Разнообразие эпох.
Здесь для беседы утончённой
Два кресла, столик у окна,
На тонкой ножке вознесённый
Фужер для лёгкого вина.
Глядят с семейного альбома
На старом глянце мать и сын,
Твердят о бренности земного
Со стен старинные часы.
Спиною к печке притулился
Гроза мышей, сибирский кот,
На книжных полках запылился
Набор страстей на жизнь вперёд.
И может всякое присниться
Под впечатленьем книжных дат,
Лишь стоит скрипнуть половице
Под мерным шагом мягких лап.
Переигравши много судеб,
Глядит печально свысока,
О молодости игрока
Здесь семиструнная тоскует.
Ты удаляешься, одна
Здесь остаётся тишина...
1987 г.
Окончена игра
С утра и до утра,
Утихли звуки.
Я на вершину влез,
Я с козырем, кто без,
Тем нечем крыть.
Кляп вынув изо рта,
Уже кричат "ура"
И развязали руки,
Все форточки открыли,
Великодушно разрешили:
Говори!
Я опьянён слегка,
Ах, как она сладка,
Щемящая свобода!
Испытанный в боях,
Теперь я в тех краях,
Где больше наших нет.
Могу я ртом дышать,
Да что там, и сказать
Любое слово,
Могу руками взять
И пальцами зажать
Любой предмет.
Растерянно смотрю,
Отчаянно хриплю,
Сбиваюсь с темпа.
Но как пулей в лоб
Зловещим словом "стоп"
Не выстрелит мне в ухо режиссёр.
По существу и кратко
Монтируются гладко
В киноленту
И в воздухе зависли
Мои слова и мысли
С некоторых пор.
Ах, как они по нраву,
Признание и слава,
Уж поверьте!
Удачливый на стрессы
Не обошёл прогрессом
Их двадцатый век.
Как будто для показа
Приходят они сразу
После смерти.
Не так как в лихолетье
Пропущенных столетий,
Через сотню лет!
1986 г.
Выхожу один я на дорогу
И дрожу в предчувствии беды.
Прилетайте, ветры, на подмогу,
Замести из прошлого следы.
Соберите тучи надо мною,
Чтобы смыли пыль прошедших дней.
Я стою и мокну под грозою,
И уже не думаю о ней.
О подруге дней моих печальных,
Про любовь, ушедшую уже,
Что несла лишь слёзы и отчаянье,
Выжгла всё дотла в моей душе.
Завтра будет ветер дальних странствий,
Пыль дорог, бескрайний океан.
И солёных волн непостоянство
Мне залечит боль от свежих ран.