Танцы на тонкой нити (1990)
1. Мечтательная.
В этой стране не бывает горя
И не слышно злых голосов,
Там такое синее море
И такой золотой песок!
Там темнокожие мулатки
Танцуют до темноты,
И свежий ветер, пряный и сладкий
Разбрасывает цветы.
Там никогда не закрыты двери
И всегда накрыты столы,
Там гуляют дикие звери
На забаву для детворы,
Там будешь пьян без вина и пива
И свободен от всех забот,
Ведь каждая женщина там красива,
И бананы там - круглый год.
И в понедельник, а, может, в среду
Я судьбу свою обману,
И я уеду туда, уеду,
Даже если пойду ко дну,
Но на самолет, теплоход и катер,
Туда не купить билет,
Ведь этой страны просто нет на карте
И вовсе на свете нет.
В этой стране не бывает горя
И не слышно злых голосов,
Там такое синее море
И такой золотой песок!
Но на самолет, теплоход и катер,
Туда не купить билет,
Ведь этой страны просто нет на карте
И вовсе на свете нет.
2. Майя.
Я не пьян, я бываю пьяней,
Есть еще три рубля на такси,
Но до двери квартиры своей
Ты меня провожать не проси,
Потому что твой папа - майор,
А майоров я не выношу -
Если выйдет встречать в коридор,
Там я, Майя, его задушу.
Майя, Маечка, Майя моя,
Майя, Майя, майорская дочь,
Ты ж всегда понимаешь меня,
А особенно, в майскую ночь.
А поехали, Майя, со мной
К другу на Ленинградский проспект,
Ты оттуда позвонишь домой,
Что с подругами пишешь конспект.
Я не буду к тебе приставать,
Не скажу тебе, Майя, снимай -
Будем, Майя, всю ночь танцевать
И прослушивать "Ласковый Май".
Майя, Маечка, Майя моя,
Майя, Майя, майорская дочь,
Поцелуй, моя Майя, меня
В эту теплую майскую ночь.
3. Собачье сердце.
Каждый день
Прихожу сюда я каждый день,
Здесь районная пивная, каждый день
В ней кантуется с друзьями
Николаич, мой хозяин.
Вот беда,
Не пускают лишь собак туда,
И ногами все пинают, вот беда,
И под окнами с тоскою
Я опять весь вечер вою.
Он все пьет,
Из немытого стакана пьет,
Значит, скоро в вытрезвитель попадет,
А потом еще в больницу
На три месяца лечиться.
Вот беда,
Не пускают лишь собак туда,
Сапогами все пинают, вот беда,
И под окнами с тоскою
Я три месяца провою.
Говорят
"Брось его" подруги говорят,
Все соседские собаки говорят,
Только я его не брошу,
Потому что он хороший.
Ничего,
Он опять вернется, ничего,
Рано поутру проснется, ничего,
Мы поищем по Бутырке
Неразбитые бутылки.
А потом
Он мне купит колбасы, потом
Мы на лавочку присядем, а потом
Он мне за ухом почешет,
И к себе домой почешем.
Вот беда,
Не пускают лишь собак туда,
Все соседи прогоняют, вот беда.
Лягу с камнем на душе
На четвертом этаже.
Вот...
4. Сентиментальный романс.
Ты повторял пустые нареканья,
И у кого-то вновь просил прощенья
В окно, потеющее от дыханья,
В березы, голые до отвращенья.
Немного театрально и протяжно,
Как будто в назиданье для потомков,
Не отрывая взгляда от пейзажа,
Где небо непроветренное только,
Осенняя промозглая погода,
Два мокрых воробья и подоконник.
Возьми гитару, сделай два аккорда,
И кажется, что скажется спокойней.
Ты нервно в пальцах мял пустую пачку,
Захлебываясь дымом то и дело.
Что ты хотел? Чтоб, руки не испачкав,
Без крови тело оторвать от тела?
Приросшее разрезать по живому
Так больно, и, наверное, непросто.
И ты смотрел на тротуар знакомый,
И на квадрат газетного киоска,
И видел лишь осеннюю погоду,
Стреляющую в небо воробьями.
И двигался к последнему аккорду,
И к душному подъезду за дверями...
5. Пьяный вальсоблюз.
На столе еще много вина, уже мало еды.
Новый тост. Из разинутых пепельниц тянется дым.
Все немного на взводе, судя по голосам
И твоим глазам.
Потанцуем вдвоем, нам достаточно спирта в крови,
Чтоб раскачивать бедра под вопли о вечной любви
Среди разгоряченных вином и движением тел
И вогнутых стен.
Птичка, птичка, сладкая птичка,
Влажные губы, гладкое личико,
Ноги, открытые масляным глазкам,
Острая грудь еще не заласкана,
Птичка, птичка с голосом звонким,
Как ты стремишься быть чемпионкой
По застольям в комнатах душных
И по гонкам на мятых подушках.
Мы сольем наши рты, и затянет глаза пеленой,
Твое тело на ласки ответит горячей волной,
И тогда мы пойдем и поищем закрытый объем,
Чтоб остаться вдвоем.
В кухне спят на полу и, конечно же, в ванной блюют,
Ну а в комнате песни поют и по новой нальют,
А когда, наконец, мы уляжемся спать на диван,
Я буду слишком пьян.
Птичка, птичка, сладкая птичка,
Влажные губы, гладкое личико,
Ноги, открытые масляным глазкам,
Острая грудь еще не заласкана,
Птичка, птичка с голосом звонким,
Как ты стремишься быть чемпионкой
По застольям в комнатах душных
И по гонкам на мятых подушках.
6. Танцы на тонкой нити.
Мы зайдем сюда, пожалуй,
Снять своих проблем ошейник,
Где кромсает ночь гитарой
Незадачливый волшебник,
Мы впитаем кожей звуки,
Значит, это наша тема,
Заплетутся в узел руки,
Отзовется дрожью тело:
Танцы на тонкой нити.
Припев: Ночь, до боли знакомый мотив,
Не выпить до дна эту ночь,
Где музыки бог во плоти,
И, значит, конец лета:
Затяни пояс,
Закружись в танце,
Это твой поезд,
И твоя станция.
То ли по бетонным плитам,
То по рельсам, то по шпалам,
Не пренебрегая ритмом,
Не довольствоваться малым,
Кто подавлен, кто растерян,
И до края полон кто-то
Ощущением потери,
Предвкушением полета:
Танцы на тонкой нити.
Припев.
Мы алеем от обмана
И шалеем от восторга,
Дети мокрого тумана
И кровавого Востока,
Но в горячие объятья
Снова бросит нас с тобою
Торжество, а не проклятье,
И распятие любовью:
Танцы на тонкой нити...
7. Железнодорожный роман.
Там, где встретились мы, был, конечно, вокзал,
Ты как раз уезжала, а я приезжал.
Идет по рельсам спальный вагон,
И мы друг на друга глядим из пыльных окон.
У нас дорога одна, но не одна колея,
Ты спешишь навстречу мне, тебе навстречу - я.
Идет по рельсам спальный вагон,
И мы друг на друга глядим из пыльных окон.
И никуда не свернуть, мы всегда - напрямик,
Ты из второго тупика, а я - в пятый тупик.
Идет по рельсам спальный вагон,
И мы друг на друга глядим из пыльных окон.
Ты уже далеко, тебя не найти.
Вот если б ехали мы по одному пути,
Тогда столкнулись бы поезда,
Но как бы увидели мы друг друга тогда?
8. Телефонный звонок.
Полумрак,
Как повязка на глазах.
Время - враг,
А не стрелки на часах,
Ливень в окне,
Ливень в окне летний,
Водный поток.
Прутья моей,
Прутья моей клетки -
Сталь и бетон,
И в пустом бокале капля терпкого вина,
И не строит первая струна.
Моя любимая женщина,
Как же ты далеко,
Моя любимая женщина,
Зазвонит телефон,
И станет так легко.
Треск, провал,
Оборвавшийся гудок.
Что слова?
Важен выдох, или вдох.
Пластик и лак,
Пластик и лак трубок
По городам,
Ищут тепла,
Ищут тепла губы
По проводам,
Как в пустом бокале каплю терпкого вина,
И как пальцы - каждая струна.
Моя любимая женщина,
Как же ты далеко,
Моя любимая женщина,
Зазвонит телефон,
И станет так легко.
9. Баллада о любви по-советски памяти рабыни Изауры.
Ты,
Когда ты была девушкою неземной красоты,
Ты не знала тогда еще, что все мужчины скоты.
Но
Попадались вокруг не мужчины, а просто говно,
Ведь, увы, джентльмены встречаются только в кино.
А он
Был, конечно, не бог, но хозяйскою хваткой силен,
Он деньгами сорил и, наверное, был он влюблен.
Но пьян,
Он, конечно, был пьян и когда пригласил в ресторан,
Меж салатом и водкой у вас завязался роман.
Вот так
Он тебя на фазенду привез, показал на тюфяк,
И, плечом подпирая косяк, он скомандовал: "Ляг!"
Шла
За минутой минута, а, что делать, ты и легла,
Не раздевшись, он быстренько сделал мужские дела.
И лег,
Только кончил и лег, но не вдоль, поперек тюфяка,
Захрапел, а ведь так и не спел. Ах, какая тоска...
Как жаль,
Ты ушла навсегда, унося в своем сердце печаль:
"Пьянь, скотина, и пьян как скотина, и просто - козел!.."
И все,
Что ему ты оставила, он через несколько дней,
протрезвел, и тогда обнаружил,
он даже не очень ругался, а просто сказал себе: "Черт!"
И по поводу триппера встал в КВД на учет.
10. Буги-вуги
Какой сегодня теплый вечер!
Какой паштет! Какой бульон!
Какие ласковые встречи,
И танцы под магнитофон!
Как ты танцуешь буги-вуги!
Движения полны огня!
Премудрости такой науки,
Наверное, не для меня.
О, буги-вуги!
Какие сладостные звуки!
Я даже покраснел с натуги,
Но так и не освоил буги-вуги, буги-вуги.
О, моя Анна,
Приподними меня с дивана,
В начале нашего романа
Научи танцевать меня буги-вуги, Анна!
Тебя уже ласкает кто-то,
Держа тебя за талию,
С моей научною работой
Я от прогресса отстаю.
В глазах мелькают ноги, руки,
И чьи-то тени на полу,
И все танцуют буги-вуги,
Лишь я один сижу в углу.
О, буги-вуги!
Какие сладостные звуки!
Я даже заболел с натуги,
Но так и не освоил буги-вуги, буги-вуги.
О, моя Анна,
Приподними меня с дивана,
В начале нашего романа
Научи танцевать меня буги-вуги, Анна!
11. 16 тонн (Трэвис)
Моя планета - Осень, я родился здесь,
Между заячьим следом и тропою лисьей,
Я люблю, когда под ногами смесь
Полужидкой глины и желтых листьев
Я еще не стар и уже не юн,
Я еще не снег, но солнцу не верю,
Яхочу лететь, но мне нельзя на юг:
На моих руках ободраны перья.
И, тая упреки под сжатостью век,
Ты снова видишь лишь пустой бокал,
Но ты же знаешь, что путь наверх -
Это не значит "наверняка".
Пусть мой голос не слышен в шуме машин,
Но я ничего не храню на "потом":
Моя работа, мои гроши,
И мои песни - 16 тонн
Моих песен.
Моя планета - Осень, и если бы
Лето и зиму состыковали,
На моих ладонях росли б грибы,
И паутину бы губы ткали,
И желтеющим телом я бы укрыл
Лишь больные подагрою корни сосен.
Я родился здесь, и я где-то жил,
Я умру в постели, и будет осень.
А пока я пою среди напитков и блюд
Для друзей и для правильных подлецов,
Потому что я не могу, не терплю,
Когда мне позевывают в лицо,
И поэтому я пока еще жив,
И поэтому я не рвусь на простор,
Что внутри обнаженной моей души
Тяжелым гружзом - 16 тонн
Моих песен....
|
|
|
Сайт "Художники" Доска об'явлений для музыкантов |