В дивной ночи витает
Любви аромат,
И летает, и мает
Сердце мне невпопад.
Шелестит под ногами
Молодая трава.
Мимолётны свиданья,
Мимолётны слова...
Запах ветреной неги
Излучают кусты.
После полночи в небе
Не видать ни звезды.
А душа ожидает
Золотой звездопад.
В дивной ночи витает
Любви аромат.
Баламутка моя озорная,
Ты зачем это воду мутишь,
От безделья и скуки сгорая,
В моё сердце безбожно стучишь?
Ты считаешь, что всё очень просто:
Помани - побегу за тобой.
Ты играешь легко, шутишь остро,
И любуешься, верно, собой.
Но не рой для другого ты яму -
Испытаешь сама её дно.
Мне не быть от любви больше пьяным -
То вино я уж выпил давно.
Ты, себя совершенством считая,
Сколько хочешь - играй и шути.
Баламутка моя, дорогая,
Ведь у нас ещё всё впереди...
На бессонницу я не в обиде -
за стихи даже ночь простишь.
Жаль, что ты, эту ночь не видя,
в своём доме спокойно спишь.
Будет всё в наших жизнях прекрасно,
врозь расходятся они пусть.
Благодарен же ночи ясной
я уже за смиренность чувств.
Спи с улыбкой, моя дорогая,
и не думай во сне о плохом.
Мы расстанемся скоро, знаю,
и печалюсь теперь о том.
В мыслях ты ещё рядом со мною -
из твоих я исчез почти.
Не терзайся своей виною,
что не любишь, и спи в ночи.
Ну, а я буду думать, не хныча,
что не встречу с тобой зарю.
Спи, родная, я близко нынче,
ночь за сон твой благодарю.
Наверно, ты была права,
когда жестокими, несносными порой,
словами и поступками меня ты ранила...
Разламывалась голова тогда
и думал, думал, сомневался:
сердита ты или играешь, как всегда.
Теперь я знаю: ты сердилась, да,
и ты была права,
когда б не так - по-доброму и ласково -
не скоро б мне внушила безвозвратность,
не скоро б понял я,
что все мои желания напрасны...
Что было, то прошло...
Вот и всё, что хотелось сказать мне тебе.
Осень жёлтая бродит опять по земле.
Листья падают, тихо на листья ложась.
Ты так близко, но "близкой" тебя не назвать.
Каждый день я знакомой дорогой иду.
Среди тысячи глаз я твои узнаю.
Но, не видя меня, ты уходишь в толпу.
Мне бы крикнуть, позвать - только я промолчу.
Десятый класс - последний в школе год,
Десятый класс - прощальная пора.
И мы торопимся скорей вперёд -
Нас ждут великие дела.
В последний раз беру задачники,
Внимаю Вам, учителя.
Прощаюсь с вами, одноклассники
И первая любовь моя.
Мы стать быстрей хотели взрослыми,
И вот в последний раз звенит звонок...
К доске идём как будто снова мы,
Ведь жизнь - ещё один урок.
Прощайте, школьные задачники,
И Вы, мои учителя,
И вы прощайте, одноклассники
И первая любовь моя.
Пройдут года, мудрее станем мы,
Всё худшее уйдёт из памяти,
Но с добрыми воспоминаньями
Ни на минуту не расстанемся.
Пылятся школьные задачники,
Но чту я Вас, учителя,
Вас вспоминаю, одноклассники
И первая любовь моя.
Забрала меня тоска-кручина
сердцу всё тревожней, всё грустней.
Знала б ты, какая в том причина,
догадалась бы сама о ней.
Я же рассказать о том не смею,
что давно, давно тебя люблю,
столько дней от этого болею
и в себе любовь свою таю.
Разгуляйся ветер в чистом поле,
душу той девчонки ты смути,
береди девчонке этой что ли
сердце в молодой её груди.
Только день за днём идёт, как прежде,
и не знает о любви она.
Я ж живу в своих мечтах, в надежде,
может, догадается сама.
В прошедшем времени пишу
о той любви своей дурманной,
любимой женщине ищу
я оправданье в блажи странной.
Она была так далека
и так близка была мне тоже.
Влюблённым всем во все века
не дал ты разума, о, Боже.
Вновь каялся, вновь проклинал,
надеялся в своей берлоге,
но возвращался к ней и ждал
отказов на её пороге.
Я ненавидел и любил,
напрасно бередил ей сердце.
Прости, Господь, таким я был,
таким останусь я до смерти.
Уже с другим она спала,
я ж становился всё вернее.
Сильней она меня гнала,
а я любил ещё сильнее.
Всё время мучился, страдал,
придумывал её - другую.
Спасибо, Бог, что веру дал
ты мне великую такую.
И ещё один день тихо тонет во мгле,
Погружаются в сумрак дома и мосты.
И опять тяжело забываюсь во сне,
Собирая в потёмках осколки души.
А была словно зеркало раньше душа,
Отражала весь мир, всё хотела объять,
Но споткнулась, упала, разбилась она,
И осколков теперь мне никак не собрать.
И опять снится призрачный, сказочный сон,
Воплощая былые полёты мечты -
Будто хочет напомнить о прошлом мне он,
Будто с жизни прошедшей он пишет холсты.
И пьянит этот сон, как хмельное вино:
Вновь люблю, вновь надеюсь, за счастье борюсь.
И ещё одна ночь на исходе давно,
Утро нового дня - я проснуться боюсь.
День за днём безвозвратно уходят года.
Где? Когда? Почему растерял я себя? -
Задаюсь я вопросом, да, жалко, тогда,
Когда жизнь невозможна с начала, с нуля.
Вот и всё. Жизнь запрятана в серый конверт
И поставлена сверху немая печать.
Вот и всё. У меня ничего больше нет
И осколки души я не в силах собрать.
Повторяем чужие ошибки всегда,
Злую долю потом безнадёжно клянём.
Виноваты мы сами - не рок, не судьба.
Если верим в себя - лишь тогда мы живём.
И ещё один день тихо тонет во мгле,
Ночь неслышно ступает на крыши домов.
И опять тяжело забываюсь во сне
И в тех снах всё ищу я себя самого.
Если женщина просит, значит, женщине надо.
То, что женщине надо, для мужчины - закон.
Коль желанье исполнишь, то она будет рада,
Не исполнишь - припомнит вдруг однажды потом.
Так что знайте, мужчины: женщин нужно уважить,
Даже если смеются зло над вами они...
Если женщины любят, то не станут куражить,
Исполняйте желанья, что возникнут у них.
Мне тебя уже не забыть,
растревожилась в сердце ранка,
ты к далёкой звезде уплыть
не спеши, Инопланетянка -
для тебя, неземной, к Земле
отыскалась в межзвёздье тропинка...
Не пригрезилась ли ты мне,
неземная моя половинка?
В этот вечер домой не уйду,
поищу в бесконечности звёздной
ту единственную звезду,
что таится холодной угрозой,
и милей для тебя, чем я,
и своей красотой тебя манит.
Не беги, дорогая моя,
вдруг роднее Земля тебе станет.
Как же быть, если встретилась ты,
на беду или в радость, случайно:
распустились земные цветы,
взмыли ввысь, щебеча, птичьи стаи -
ты любима для всех и везде,
и моя жизнь теперь не пустая...
Не спеши же к далёкой звезде,
половинка моя неземная.
Вот дождался уже сентября я,
ты скажи, непредвзято судя:
я тебя от себя избавляю,
так бесславно и глупо уйдя?
Сердце я от тебя отучаю
и никак отучить не могу,
с обречённостью осень встречаю
в заколдованном словно кругу.
Может, скоро уж ветер осенний
разметёт, словно листья, любовь...
счастлив я от твоих дуновений,
коль пройдёшь ты, нахмуривши бровь.
Нелюбимый, так нежно люблю я,
пусть порой и рисуюсь, грубя...
я с ладоней листву расцелую
так, как будто целую тебя.
О, твой каприз так равнодушен,
Ты так любезна вдруг со мной,
Но, знаю, я тебе не нужен,
И всё равно я сам не свой.
Ты захотела поиграться
И поразвлечь себя на миг.
Тебе сегодня только двадцать
И твой так свеж и нежен лик.
Твои глаза так лучезарны,
И губы алы и сочны.
Тебе должны быть благодарны
Все, на кого посмотришь ты.
Ведь не блудница ты, ты - душка,
Я не поверить в это - слаб,
Я для тебя сейчас - игрушка,
Я - твой немой покорный раб.
И я, в свои уж двадцать восемь,
Всё знаю, всё понять могу...
В календаре сгорает осень,
Я ж нынче чествую весну.
Ударит скоро взгляд остылый -
Я это знаю, но молю:
Не уходи, мой ангел милый,
Я так люблю, тебя люблю.
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне,
Когда-нибудь захочешь повстречаться.
И будет во сто крат тебе больней,
Чем мне сейчас в сомненьях безучастных.
И ты тогда построишь новый дом
Из мыслей и воспоминаний светлых.
И пожалеешь, может быть, о том,
Что так глаза твои бывали слепы.
И так нелепы были те слова,
Что ты порой бросала безрассудно.
И что не возродится та трава,
Которую ты вытоптала грубо.
И ты заплачешь, может быть, в ночи
От сна, который вдруг тебе приснится.
И ты до боли в сердце закричишь,
Но прошлое уже не возвратится.
И ты до боли в сердце закричишь,
Но ничего уже не повторится...
Когда б ты знала, как хочу
тебя поцеловать,
и не "дежурные" слова,
а нужные сказать,
до мягких, вьющихся слегка,
дотронуться волос,
задать волнующий сейчас
единственный вопрос:
"Со мной бы рядом ты пошла
далёко-далеко?" -
и, если "да", то как тогда
мне стало бы легко.
Как мил очерченный развод
взлохмаченных ресниц,
и океан смешливых глаз,
не знающий границ.
Вдыхаю нежное тепло
от близости твоей,
твою прозрачную ладонь
хочу держать в своей.
Когда б ты знала, как хочу
сейчас обнять тебя
и целовать, и целовать,
и целовать, любя.
Мой день подошёл к концу,
и я ничего не жду.
Растаял осенний день
в потоках косых дождей.
А ты далеко сейчас.
Судьба разделила нас.
И поздно хранить уже
надежду, любовь в душе.
О, осень, я так продрог,
так болен, так одинок.
О, осень, в душе моей
не станет уже теплей.
А ветер зовёт с собой
сразиться с самой судьбой,
но, знаю, напрасно всё,
так сердце твердит моё.
Согласны со мной дожди,
стучат: ничего не жди.
Живу, как осенний лист,
готовый сорваться вниз.
О, осень, я так устал,
всё в прошлом, чем я пылал.
О, осень, в душе моей
не станет уже теплей.
Может быть, я когда-то спою,
Так спою, как сейчас не умею.
А пока я гитару свою
В одиночку привычно лелею.
Может быть, я когда-то скажу,
То скажу, что сейчас не посмею,
А пока непредвзято сужу
Лишь о том, что в себе я имею.
Может быть, долгожданной любви
Я постигну когда-то величье,
А пока славословья свои
Распыляю в земном безграничье.
Может быть, я когда-то взлечу,
Руки-крылья расправив по-птичьи,
А пока всё, чего я хочу -
Не запутаться в сетях безличья.
Может быть, я когда-то умру,
Лучше ль в царстве теней, я не знаю.
А пока, словно в детстве в игру,
Взрослый, с жизнью азартно играю.
Может быть, что о чём-то большом
Я напрасно так страстно мечтаю,
Но, живя в притяженье земном,
Буду рваться в летящую стаю.
И пришла надежд моих зима,
чувства превратились в стылый иней.
Я не одолел чужой гордыни,
а своя меня свела с ума.
Жизнь моя искромсана судьбой,
перевёрнут мир моих суждений.
Отрешиться б в сне иль наважденье,
не во вред себе в них быть собой.
Мне ветер холодит лицо
И кружит стайки пыли.
Голубка села на крыльцо
И распустила крылья.
Я сам не свой, я сам не свой,
Сижу наедине с собой,
И мысли только о тебе,
Лишь о тебе, родная.
Соседний лес грустит чуть-чуть,
И небо хмурит брови.
Моя любовь мне ширит грудь,
Внимая зову крови.
Я сам не свой, я сам не свой,
Сижу наедине с собой,
И мысли только о тебе,
Лишь о тебе, родная.
Уж скоро день сомкнёт уста,
Раскроет ночь объятья,
Зажгутся за звездой звезда,
Уйду один опять я.
Я сам не свой, я сам не свой,
Сижу наедине с собой,
И мысли только о тебе,
Лишь о тебе, родная.
Побудь немного ты со мной
В пургу, в озлобленную стужу,
Согрей холодною зимой
Мою остынувшую душу.
Приди, и дверь мою открой,
Войди в мою пустую келью,
Где годы грезил я тобой,
Где ныне жду, надеюсь, верю.
Приди, и дверь мою открой,
Ворвётся пусть морозный воздух...
Так зарождается порой
В сердцах у нас былого отзвук.
Но нет былого у меня -
Есть только призрачное счастье.
Прошу, развей ненастье дня
И дай на миг хоть настоящее.
Приди, законы все нарушь,
Наперекор зиме, злословью.
Сильнее всех невзгод и стуж
Ты, наречённая Любовью.
Не грусти, пожалуйста,
Всё ещё пройдёт.
Ведь любовь от жалости
Хрупкая, как лёд.
Не могу обманывать,
Не могу любить.
Ты пойми, пожалуйста,
Что хочу забыть.
В письмах называешь ты
Милым, дорогим.
Не считай, пожалуйста,
Ты меня таким.
Ведь того не стою я,
Чтоб по мне страдать.
Сердце успокоилось,
Налюбилось всласть.
Даже если встретимся
Мы с тобой опять,
И однажды вечером
Вновь пойдём гулять,
Не смогу я всё равно
Высушить всех слёз.
Всё, что было, то давно
Снег разлук занёс.
Будешь ты нечаянно
Что-то вспоминать,
А в глазах отчаянье
И тоски печать.
Только ты не жалуйся,
Я уже не тот.
Не грусти, пожалуйста,
Всё ещё пройдёт.
Не жалей ты меня, не жалей,
Вдруг от жалости я сомлею.
Лучше душу свою мне излей,
Может, я тебя пожалею.
Свысока обо мне не суди,
Вовсе я не такой, не жалкий.
Лучше рядом со мной посиди
Да откройся мне, ёлки-палки.
Может, глупый в своей любви,
Я твоей как никто мешаю.
Что ж, тогда ты себя не трави,
Меня жалостью унижая.
Чувств своих от меня ты не прячь,
Я пойму их, пойму, как надо.
Я приму твои смех и плачь,
Моя боль и моя отрада.
Тебе помощь нужна, так излей
Мне себя, хоть самую малость.
Не жалей меня, ох, не жалей,
Не жалей, чтоб со мной ни сталось.
Никому не признаюсь,
Что мне так одиноко,
Что мечусь я, и маюсь,
И страдаю жестоко.
Не подам даже вида,
Что о чём-то жалею.
И от горькой обиды
Лучше молча истлею.
И ни с кем не желаю
Разделить боль о личном,
Лучше вовсе растаю
В измеренье привычном.
Это даже не гордость,
Не стезя превосходства -
Я не верю в пригодность
Состраданья-уродства.
Ведь никто не поможет
Исцеляющим действом,
Лишь страданье умножит
Тем участьем-злодейством.
Всех выслушивать, каюсь,
Но считаю морокой.
Никому не признаюсь,
Как теперь одиноко.
Ну, вот опять я в дураках,
мной понукают то и дело,
я ж, нелюбимый и несмелый,
ищу спасенья лишь в стихах.
И я с тоской смотрю на дверь,
понятно всё уже давно мне,
я, одинокий в этом доме,
и вне него один теперь.
А за окном все люди спят,
и ночь им дарит сны и грёзы,
в моём же сердце только грозы,
и бьют колокола в набат.
Оно предчувствует беду,
страдает, хоть уже готово
услышать те четыре слова:
"Прости, я больше не приду".
За мраком ночи спишь и ты.
Твой дом находится так рядом,
в нём ты, своей проделке рада,
произведя меня в шуты.
А я в бессоннице стону
за то, что всё сношу бесстрастно,
стыжусь и мучаю напрасно
в тиши гитарную струну.
Так шаток между нами мост.
Тебе другой сегодня снится.
От дум таких лишь мне не спится.
Я плачу про себя без слёз.
Безвольно падает рука.
Ещё так долго до восхода.
Нет для любви моей исхода.
И, как всегда, я в дураках.
Ты не придёшь, я знаю, не придёшь,
ты слишком независима... Так странно
звучит в студёном воздухе сопрано -
то под ногой стекло - вчерашний дождь.
Я цвета глаз твоих не разглядел,
твоих волос ни разу не коснулся...
А вечер лунным светом обернулся
и мантию из звёзд поверх надел.
Ещё не знаю, в радость иль в беду
вступил я нынче взрослый и несмелый.
Топча ногами дождь заледенелый,
я у крыльца тебя напрасно жду.
На столе лежит твоё письмо.
Я его боюсь, боюсь читать.
Знаю от других уже давно
Всё, что в нём ты хочешь мне сказать.
В нём ты пишешь: "Ты прости меня,
Я другого полюбила вдруг".
В нём ты пишешь: "Виновата я,
Так случилось, ты мне был лишь друг".
Я смотрю на голубой конверт
И глаза не в силах отвести.
Было всё, и ничего вот нет,
Ничего нельзя уже спасти.
Я прощу потом тебя, поверь,
Не могу сейчас тебя простить.
До сих пор ведь жил я без потерь,
Как же мне теперь на свете жить?
В нём ты пишешь: "Не было любви.
Ты меня, пожалуйста, забудь".
В нём ты пишешь: "Больше не зови".
И, конечно же: "Счастливым будь!..".
Вы так нежны, проникновенны
прикосновенья тонких рук,
от всех невзгод в душе, от скверны
освобождаете, от мук.
Я преклоняюсь вашей власти,
о, руки чуткие, парю,
за все забытые напасти,
влюблённый, вас благодарю.
Желанно лёгкое касанье
её руки к руке моей,
не будет словно расставанья
и хмурых бесконечных дней.
И я блаженно замираю
в последний раз, в последний раз...
Я ею не любим, я знаю,
в другое ж верится сейчас.
Вот и ещё один день
В прошлом остался твоём.
Нет, не раздвинул он стен,
Что охраняют твой дом.
Солнечный спрятался круг,
Путь оказался лишь сном -
В тесном сплетении рук
Шли по нему вы вдвоём.
Ты резонансу сердец
Впредь продолженья не жди.
Вёснам приходит конец -
Осень лишь там впереди.
Время холодных ветров -
В них не живут миражи.
Даже придуманных снов
Ты продолженья не жди.
Прости, что порой обижаю насмешкой и грубостью,
зато не рождаю фальшивую пошлую лесть.
Что ж делать, коль как саранчи в отношениях трудностей,
и я, вопреки пожеланьям, увы, не бог весть...
Прости, что бывает мне грустно по давнему прошлому,
тогда в настоящем я гадок и невыносим.
Не надо спешить моему поведенью бульдожьему
значенье придать и одаривать взглядом косым.
Прости, что так мало ты слышишь слов нежных и ласковых,
язык мой уродлив, и речь его косна и зла...
Но всё же, раз было угодно судьбе связать нас двоих,
то есть продолженье у этого брака-узла...
Да, я по капле раздарил любовь
Той каждой, с кем я был когда-то близок.
И я истратил много нежных слов,
И я исполнил тысячу капризов.
И где теперь найти ушедший день,
И нет теперь ни в чём мне оправданья.
И собралась вся мировая лень,
И иссушила все мои желанья.
Я расточал когда-то свежий ум
И не следил за вредностью привычек.
И в веренице бесполезных дум
Я заблудился - нет к душе отмычек.
И что теперь я стою на Земле?
Кому теперь нужны мои страданья?
И утонули в беспросветной мгле
Все уголки заснувшего сознанья.
Не думается больше ни о чём
С былым самоотверженным везеньем,
И ни с одной девчонкою вдвоём
Любовью не напиться днём весенним.
Зачем теперь искать ушедший день?
Ведь я уже за дверью мирозданья.
А без любви и будущее - тень.
И я застыл ненужным изваяньем.
Я придумал тебя, сероглазая...
мне пригрезился смутно тот бал,
на котором с тобою так страстно я
в полумраке свечей танцевал.
Я придумал для глаз красоту твою,
и для сердца твою чистоту,
для души твою душу открытую,
и надёжность её, доброту.
Пребываю я в нежном томлении
и мечтаю о встрече другой,
и меня не тревожат сомнения,
ведь придумал, что был я с тобой.
Вот надумаю новую встречу я
в полусумраке пьяном свечей -
о любви эту думу извечную
я в мечте возбуждаю своей...
А скажи мне, серый вечер,
Почему же день не вечен?
Почему же не усну я
И по утру так тоскую?
Звёзд не видно, в небе тёмно.
И слоняюсь я бездомно
По заснеженной дороге,
И устали мои ноги.
И устали мои уши
Завыванье ветра слушать.
А скажи мне, буйный ветер,
Почему ж так серен вечер?
Почему же ближе к ночи
Не сомкну я свои очи?
Почему ж день так далёко,
И зачем так одиноко?
Засыпает след за следом
Мокрым, липким, бурым снегом.
Почему ж так бесконечен
Этот грустный серый вечер?
Уже на исходе весна.
Мы оба тоскуем без сна.
Измокла сирень под дождём.
Друг друга по-прежнему ждём.
Нам хочется очень любить,
О встрече мечтается так...
Но всё продолжаем тужить,
Навстречу не сделаем шаг.
Рассвет обратился в закат.
А ночь тяжелей во сто крат.
Темнеет, а я на беду
К тебе не иду, не иду.
Нам хочется очень любить,
О встрече мечтается так...
Но всё продолжаем тужить,
Навстречу не сделаем шаг.
За днями кончаются дни.
Поврозь мы скучаем, одни.
Устал лить наскучивший дождь.
Ко мне не идёшь, не идёшь.
Нам хочется очень любить,
О встрече мечтается так...
Но всё продолжаем тужить,
Навстречу не сделаем шаг.
Я стоял на перроне, ты с букетом цветов
Проходила к вагону, как царевна из снов.
Твоё имя, Наташка, я ещё не узнал,
Но уже заблудился в твоих синих глазах.
Глаз таких не встречал я никогда и нигде,
Словно вдруг искупался я в онежской воде.
Два часа я тонул в них и на помощь не звал,
Так меня захватила твоих глаз синева...
Ни о чём не жалею и теперь, не любя,
Из-за глаз твоих синих только помню тебя.
Столько девушек рядом, столько глаз голубых,
Карих, серых, зелёных, но не синих твоих.
Нет любви, как ни желай,
Как ни мечтай ты о ней.
Снова кончается май -
Миг в бесконечности дней.
Так и пройдёт этот год,
Сгинет из жизни совсем.
Мир, словно водоворот,
Кружится без перемен.
В летах и в холоде зим
Всё не найду я себя,
Часто никем не любим,
Сам никого не любя.
Чем моё сердце живёт -
Только надеждой своей,
Что ещё счастье найдёт
Там, в бесконечности дней.
Поцелуй меня два раза:
Раз - при встрече, раз - прощаясь.
Не своя судьба-зараза,
В жизнь нахально не мешаясь.
Мне стакан вина налей-ка,
Помянём любовь былую.
Вне себя судьба-злодейка,
Дурью мысли не балуя.
Не жалей меня, не надо.
Так далёк твой голос нежный...
Вновь приходит сон-отрада,
Отвлечённый, безмятежный.
Я б спящую женщину чутко укрыл
и долго смотрел бы задумчиво, нежно
на это созданье заоблачных сил,
желая опорой ей быть и надеждой.
Она бы не знала о мыслях моих,
спала бы спокойно под трепетным взглядом,
а я бы, в бессоннице полночи тих,
сидел и сидел бы вот так с нею рядом.
Тебя нет, тебя нет, а луна светит так же,
Тебя нет, так же в озере плещет вода.
Тебя нет, а огонь так же радостно пляшет,
Тебя нет, и один я грущу у костра.
Тебя нет, а душа просит снова свиданье,
И тебя лишь одну хочет сердце любить.
И луна, и вода, и горячее пламя
Губ твоих, глаз твоих не дают мне забыть.
Помню, кончилась ночь. Луна спряталась в тучах,
И костёр захлебнулся в воде дождевой.
И, на пепел смотря, вдруг подумал я: "Лучше,
Что недолго так летом мы были с тобой...".
Только землю луна осветит вновь однажды,
И оранжевый след пробежит по воде,
Загорится костёр... Ты поймёшь, что одна ты,
Я пойму, что один и приеду к тебе.
Поцелую тебя, обниму, и мы вспомним
Лето, ночь, и луну, и костёр у воды.
Наши жизни тогда новым смыслом наполним,
Что друг друга мы любим, поймём я и ты.
Какой удивительный месяц декабрь,
как будто бы сон нескончаемый длится,
кочует из ночи в заснеженный день,
чтоб счастьем и грустью на душу излиться.
Я пьян от влюблённости этой зимой
и глупо неясной судьбе улыбаюсь,
но, знаю, что скоро, как было не раз,
от страсти и ревности сердцем измаюсь.
Во власти сжигающих сладостных снов
душе без конца в ожиданье томиться...
Быть может, единственная любовь
горячему сердцу всё снится и снится?..
Прошла к тебе горячая любовь
И позабылись глупые шаги.
Завяли стебли брошенных цветов
Как всё, что мы с тобой не сберегли.
Я больше не хочу с тобою встреч,
Уже ведь ничего не возвратить,
Но важно нам доверие сберечь,
Чтоб врозь, но старыми друзьями жить.
Быть может, встреча всё же суждена,
Ведь, говорят, что очень тесен мир.
Растает ссоры ветхая стена,
Взгляд, брошенный друг другу, станет мил.
Но не хочу теперь тебе писать,
Хоть твоего письма, как прежде, жду.
Прошедший день опять не наверстать
На радость всё же, а не на беду.
Зачем чего-то снова возвращать?
Всё - к лучшему, уверен я теперь.
Пускай же нам потерь не избежать -
Находок не бывает без потерь.
Милые чудесные глаза
посмотрели ласково, открыто,
а на сердце сладкая буза
поднимается с глубин забытых.
Мимолётный откровенный взгляд
женских глаз, кокетливый и нежный,
но от этого готов и рад
возгореться ветреной надеждой.
Этот взгляд - знамение судьбы,
словно жизнь, подаренная снова.
Быстрые минуты эти ты
за года считаешь, право слово...
Я губы женские целую,
я тело женское люблю,
я не играю, не балую,
и чувств напрасно не палю.
И аромат её вдыхая,
смотря в глубины её глаз,
понять - кто Женщина такая -
хочу уже не в первый раз.
Не жду я удовлетворенья
лишь в том, чтоб с нею переспать -
желаю тайну сотворенья,
природу женскую познать.
Душою раскалившись пленной
в горниле страсти докрасна,
я постигаю смысл Вселенной -
ту суть, что Женщине дана.
Меня влечёт неудержимо
на чувств вне времени простор -
туда, где всё преодолимо,
где, кроме чувств, другое - вздор.
Хотеть напрасно, я-то знаю,
мне необъятное объять,
но в каждой Женщине мечтаю
её загадку разгадать.
В моей душе, пленительно чиста,
живёт и ни о чём меня не спросит
та женщина, загадочная та,
которую назвали люди Осень.
Так безнадёжно я в неё влюблён,
так ею восхищён и очарован,
так с Осенью я глуп, так окрылён,
я с детства, видно, ею околдован.
И сердце трепыхается в груди,
от грусти ошалевшее уж вовсе,
ему же не ответит "не грусти"
та женщина, зовущаяся Осень.
В ней столько гордой стати, прямоты,
волшебной и задумчивой печали,
в ней столько неподдельной красоты,
красивей повстречается едва ли.
Отрада для моей скупой души,
куда бы взгляд сегодня я не бросил,
повсюду царским жестом жизнь вершит
та женщина - Сиятельная Осень.