Демо-версия (записано в ДКиТ «Родина»)
Приняли участие в создании альбома:
Алексей Семёнов – текст, музыка, вокал, гитара.
Константин Фролов – соло гитара.
Вольдемар Вольвич – барабаны.
Андрей Замятин – бас гитара.
Светлана Семёнова – клавиши.
Игорь Дементьев – запись, сведение, программирование.
Чёрный космонавт.
Коли ночь коридором, коли выколи глаз,
коль сушить череду про запас.
Коли едут трамваи по радуге в лес,
коли пыль от земли до небес.
То ли радость, то ли горе.
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Коли веером пальцы, коль по трубам вода,
Коли встал не туда не сюда.
Коль глядит партизан на разрушенный мост
Коли поезд нырнул под откос.
То ли радость, то ли горе.
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
То ли радость, то ли горе.
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Чёрный космонавт не идёт в моё море
Фотокарточка.
Ой, да помялась моя фотокарточка от дырявых штанов, от дождей.
Ой, да помялась моя фотокарточка от тревожных дум да идей.
Ой, да помялась моя фотокарточка от сырых ветров ноября.
Ой, да помялась моя фотокарточка да упала за борт корабля.
И не были правы не те и не эти, ходили по городу сукины дети.
Стреляли в прохожих косыми глазами да плакали ночью сырыми слезами.
А на перекрёстках усыпанных ёлками, чёрными лентами, гробами, иголками.
Плачут старухи «На кого вы же вы нас? Оставили в сто сорок пятый раз…»
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя…., моя…, моя….
И мы похожи с тобой, словно я твой ним, словно переводился лишь на латынь.
Словно в ночь бросал горсть карманных звёзд, как хотел уйти, но взорвался мост.
Я остался здесь, и ты желал меня, всё бы было путём, но случилась резня.
Погасили свет, и пришлось выбирать, то ли песни петь, а то ли умирать.
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя…., моя…, моя….
А на непаханом поле лежали горошины. Никем не взяты, никем не спрошены.
А под полуденным солнцем в грязи да пыли два негритёнка золото мыли.
И собрался народ, что не сиди и не стой, открыли все двери да крикнули…
Ой, да помялась моя фотокарточка от дырявых штанов, от дождей.
Ой, да помялась моя фотокарточка от тревожных дум да идей.
Ой, да помялась моя фотокарточка от сырых ветров ноября.
Ой, да помялась моя фотокарточка да упала за борт корабля.
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя фотокарточка….
Ой, да помялась моя…., моя…, моя….
Карлик.
Распустится, медаль железная,
такая бесполезная, на маленькой груди.
Постой, не уходи, постой поплачь,
со мной мой чересчур родной, мой чересчур больной.
И обернется тогда в колодцах в спирт вода,
и соберёт трамвай на рельсах урожай.
И всем твоим бомжам дадут по пятым этажам,
и заалеет даль когда распустится медаль.
И поутру пойдёт фруктовый дождь
И неуклюжий карлик подрастёт немножко.
Он дёрнет головой и в облака протянет пухлые ладошки.
Вдаль улетит его, нелепой жизни проза и он смахнёт с лица отчанья слёзы.
И свечи в тысячу ватт над Самарой зажгут
И пусть никто не придёт, здесь никого и не ждут.
Здесь над каждой избой горит огонёк
И щурится со стены кудрявый паренёк.
И целую ночь до утра там бродит мама-пурга,
С руками в полквартала с лицом белее снега
Закружит, заворожит да уставится вдаль,
Закурит ладан-миндаль, когда распустится медаль.
И поутру пойдёт фруктовый дождь
И неуклюжий карлик подрастёт немножко.
Он дёрнет головой и в облака протянет пухлые ладошки.
Вдаль улетит его, нелепой жизни проза и он смахнёт с лица отчанья слёзы.
И поутру пойдёт фруктовый дождь
И неуклюжий карлик подрастёт немножко.
Он дёрнет головой и в облака протянет пухлые ладошки.
Вдаль улетит его нелепой жизни проза и он смахнёт с лица отчанья слёзы.
И поутру пойдёт фруктовый дождь
И неуклюжий карлик подрастёт немножко.
Он дёрнет головой и в облака протянет пухлые ладошки.
Вдаль улетит его, нелепой жизни проза и он смахнёт с лица отчанья слёзы.
Невеста.
С неба звёздочку сдуло ветром,
Да швырнуло на наш монастырь.
Сразу залило всё белым светом,
Да открылась такая ширь.
Что замахали руками монахи,
Заголосили на сто голосов.
Что такое не взять, не спрятать,
Не украсть, не закрыть на засов.
Солнце на гору да убежало,
Тесто на гору, да не осталася и следа,
Где же ты моя невеста? Иди сюда
Но время всё погасило да смыло
И даже бабушка моя всё забыла.
А что осталось, давно перекошено,
Арестовано да допрошено.
И только чертят круги радуги,
Только мой не дремлет конвой.
Только слышно кричат: «Помоги!»
Значит, есть ещё кто-то живой.
Солнце на гору да убежало,
Тесто на гору, да не осталася и следа,
Где же ты моя невеста? Иди сюда
Про Машу.
Променял на три копейки сторублёвый интерес
Собиралась рано утром за грибами Маша в лес.
Туфли новые надела да нарядный сарафан,
Две конфетки положила в разрисованный карман.
Солнце, дело к ночи клонит, на всю землю тень наводит,
Ветер листьями шуршит, Маша к дому не спешит.
Тьма спустилась, спохватилась, что дорогу не найдёшь
Страх пришёл, заколотила мелкая дрожь.
А что-то холодно, холодно мне….
А что-то холодно, холодно мне….
То ли вяжут без верёвки, то ли режут без ножа
Не ждала и не гадала, Маша встретила бомжа.
А глаза недобрые, шепчут ей: «Постой, постой »
Говорят: «Давай поближе познакомимся с тобой»
От дурного перегара в темноту по бездорожке
Всё равно куда подальше, уносили Машу ножки.
Ветки по лицу хлестали, ничего не разберёшь.
Сердце билось, колотила мелкая дрожь.
А что-то холодно, холодно мне….
А что-то холодно, холодно мне….
Белы ручки белки гложут, ножки ёжики грызут.
Свою внучку дедка с бабкой, не отыщут, не найдут.
Заросло полынью, ничего не разберёшь,
Больше Машу не колотит мелкая дрожь.
А что-то холодно, холодно мне….
Холодно, холодно мне….
Про Польшу.
Вроде белый свет, да не видят глаза
Вроде надо идти, да только гроза.
Вроде лечь да лежать, да времени нет
Да ветерок говорит, рассказывает.
Вроде через порог да стены на потолок
Молчаливо стоят да сердито глядят
Чтобы было чуть-чуть грустно
Чтоб рукой теребить бусы.
Чтобы выменять хлеб на ночную рубашку
Да сожрать его, тут же, чтобы не было страшно
Чтоб не думалось, да не гадалось
Чтоб не лаялось, да не кусалось.
И узнает всё сразу незнайка
И разложит бинты медсестра негодяйка
В недобрый час затянет добрую песню
Про паровоз, да Красную Пресню.
Так не ругай меня мама за грязные брюки
За пустые карманы, да корявые руки.
Всё простим мы тебе, мама ведь ты не знала
То, что на белый свет, свободу рожала.
Всё тебе спишется!
Всё тебе слюбится!
Всё тебе смоется!
Всё позабудется!
Вроде белый свет, да не видят глаза
Вроде надо идти, да только гроза
Вроде лечь да лежать, да времени нет
Да ветерок говорит, рассказывает.
Про Польшу….
Про Польшу….
Про Польшу….
Про Польшу….
Ванюша.
Пойду, пройдусь по накрашенным глазам,
Чтоб не стало тоски не тут и не там.
Чтобы растрясти да выветрить грусть,
По зелёным глазам пойду, пройдусь.
А все кругом говорят: «Холодно!»
Жгут себя серебром, золотом.
А нет бы просто, косой всё скосить,
А нет бы просто, пойти да попросить.
Ты прокати меня на тракторе, Ванюша.
До околицы прокати!
Пускай восточный ветер теребит мне душу.
У нас с тобой всё впереди!
У нас с тобой …
Проедусь на …, авось получится.
Застонет мать, сырая земля.
И пусть звенит ключами злая ключница
От Колымы до самого Кремля!
И то ли в ночь, а то ли в день-деньской
Нарушил твой покой.
Да пожелаю тебе колоколов перезвон,
Два гектара земли, да радости вагон.
Ты прокати меня на тракторе, Ванюша.
До околицы прокати!
Пускай восточный ветер теребит мне душу.
У нас с тобой всё впереди!
У нас с тобой …
О-о-о, да с неба солнышко, о-о-о, шлёт на руки огонь.
О-о-о, без дела застоялся, о-о-о, да твой железный конь, да твой железный конь.
Ты прокати меня на тракторе, Ванюша.
До околицы прокати!
Пускай восточный ветер теребит мне душу.
У нас с тобой всё впереди!
У нас с тобой …